Первого января я поспал чуть больше трёх часов. За час до полудня меня и Котову разбудила мама. Она усадила нас за стол напротив сонно потиравших глаза Кирилла и Инги, накормила завтраком.

Вечером мы вернулись в общежитие – я первым делом рванул в душевую, где долго стоял под горячими водными струями.

***

В среду второго января я проснулся на удивление бодрым. Прислушался к своим ощущениям. Ни горло, ни голова не болели – никаких признаков простуды я у себя не обнаружил. Вместе с Кириллом пробежался до школьной спортплощадки, позанимались на турниках и на брусьях (на улице заметно потеплело, тротуары за ночь засыпало свежим пушистым снегом). Котова нам сегодня утром компанию во время пробежки не составила. На завтрак в столовую я прогулялся вместе с младшим братом (Артурчик говорил, что вернётся в общагу сегодня вечером). А вот обедать я пошёл один: Кирилл ещё после завтрака ушёл к Инге, а Лена до полудня так и не явилась в мою комнату. Исчезновение Котовой показалось мне странным явлением – после обеда я наведался в женский корпус общежития.

Дверь комнаты мне открыла Котова. По её внешнему виду я сразу сообразил, что Лене не повезло, как мне. Красный нос, мешки под глазами, мутный несчастный взгляд, гнусавый голос – всё это было у Котовой в наличии. Лена выглядела несчастной и больной. Больной, как оказалось, она не только выглядела. Она то и дело сморкалась в огромный, похожий на наволочку платок. Подкашливала, чихала. Призналась, что ещё не мерила температуру. Я тут же исправил это недоразумение – градусник показал «тридцать семь и семь». Котова пожала плечами; напомнила себе и мне, что завтра экзамен по высшей математике. Я настоял, чтобы Лена проглотила таблетку аспирина. Метнулся в мужской корпус, пробежался там по комнатам, раздобыл полбанки мёда. Напил Котову горячим чаем.

В женском корпусе я пробыл до вечера.

Сдал свой пост у постели больной вернувшейся в общежитие Наташе Тороповой.

- Как же ты так, Ленка! – воскликнула Торопова. – Заболела перед самым экзаменом! Перед вышкой!

Она покачала головой.

- Ну, ничего, подруга, - сказала Наташа. – Есть у меня верное средство от простуды. К утру все болячки у тебя, как рукой снимет!

***

Третьего января я встретил Котову в институте. Лена сидела на подоконнике. С грустью посматривала на дверь кабинета, где нам предстояло сдать экзамен комиссии во главе с профессором Барановым.

Ещё издалека я отметил, что Котова не выглядела здоровой. Об этом говорил и потухший взгляд Котовой, и носовой платок, что то и дело появлялся у Лены в руках. «Лекарство Тороповой не сработало», - подумал я.

Пожал руки толпившимся в коридоре парням, ответил на приветствия девчонок.

- Сегодня ты выглядишь лучше, чем вчера, - соврал я Котовой.

Лена подняла на меня воспалённые глаза – я прочёл в них усталость и грусть.