— Боюсь, таких смельчаков найдется немного, они догадываются, что повар из меня никудышный.
Прошло ещё пару недель, и в очередной раз Мариэль и Ио отправившись в лес, остались там на ночь, в небольшом шалаше, вдали от всех, так как Ио хотела на следующий день продолжить свой путь. К вечеру второго дня они вышли за пределы леса, за его северные рубежи. Мариэль увидела вдалеке поля, рощи и зеленые холмы. А ещё верхушку белой башни. Вдруг из лесочка выехала группа всадников.
«Мы ещё на нашей территории Мариэль, не стоит их опасаться»
— Это охийцы? — она вглядывалась вдаль, но они были слишком далеко, чтобы можно было получше их разглядеть.
«Да, они иногда развлекаются и захватывают близлежащие земли. Скоро, очень скоро придёт и наш черёд. Смотри, Мариэль, это Охия — земля семи лордов. Наш народ давно наблюдает за ними, но мы никогда не были с ними дружны. Я не могу сказать, что все они плохие или хорошие, просто другие. То, что ты видишь перед собой — это земли первого и главного среди них, лорда Ламарка»
— Почему же тогда ты так спокойно говоришь о том, что они захотят отнять у вас вашу землю? Ты это предвидишь, и лесной народ ничего не сделает?
«Они не смогут отнять у нас лес. Мы не будем воевать, хаты укроются в своих тайных шатрах. Проходы заколдованы и охийцы никогда не пройдут, им надоест блуждать среди деревьев. Так было уже не один раз. Пройдёт время, и ты поймешь, кто мы, а кто они и кто на самом деле ты, наберись терпения и узнаешь»
Больше Ио не упоминала об охийцах, хотя она прекрасно слышала мысленные размышления Мариэль, но видимо предпочитала отмалчиваться. Мариэль любила загадки, но не такого рода, когда дело явно касалось её судьбы и все ответы пока от неё скрывались. Она понимала, что если Ио решила молчать, то уже ни за что не скажет, вредная старуха упорно придерживалась какой-то цели. Всю обратную дорогу её не покидали эти мысли, больше всего на свете Мариэль не любила неопределённости и томительного ожидания.
— Джонни! Джонни! — Мариэль заглянула в шатёр к Че. Джон старательно, с видом мученика месил глину.
— Я вернулась. Мы с Ио выходили из леса хатов, и я собственными глазами видела охийцев, их земли.
— Ты, наверное, хочешь, чтобы я умер от зависти? Я тоже хочу погулять! Че сказал, что через пару дней мы закончим, и у меня будет целая неделя ничегонеделания.
— Ну, а сегодня ты можешь отдохнуть? — спросил нетерпеливо Джон на третий день своего «отпуска».
— Завтра, Джонни, завтра. — Уже в который раз отвечала ему Мариэль.
Наконец, Ио отпустила и её. Они бродили вдвоём по лесу почти целый день, болтая о том, о сём, вспоминая братьев, свою прежнюю жизнь.
— Так странно не видеть в небе самолётов, а на дорогах линий электропередач.
— Тут и дорог то толком нет, не то, что столбов, Джон. Этот мир и похож на наш, я имею в виду природу, землю, небо, и в то же время здесь всё иначе. …Ты слышишь этот шум, это не птицы, это лошадиное ржание. Бежим скорее!
По иронии судьбы Джон и Мариэль спрятались за тем же самым деревом, что и в первый день своего прибытия. Дорога в шатёр была перекрыта всадниками-чужаками.
— Незаметно нам не пробраться, их слишком много, — прошептал Джон.
— Ио говорила, что в моменты опасности проходы открываются только для хатов. Нам надо спрятаться, это охийцы, я уверенна, — так же тихо ответила Мариэль.
И в тот же самый миг, и слева и справа одновременно выехали всадники, сразу же обнаружив чужаков.