— Что это значит? — спросила она.
Толстяк занервничал и принялся испуганно озираться.
— Я не знаю… Возможно, какая-то авария.
Земля задрожала. Коринна потеряла равновесие и с размаху села на пол, то ли от шока, то ли от тряски. Перегородка позади толстяка опрокинулась, за ней оказалось окно. Здания снаружи ярко светились, будто подсвеченные гигантским прожектором. Затем свет исчез так же внезапно, как и появился. Толстяк замер на месте.
— Что…
Больше он ничего сказать не успел. Раздался оглушительный взрыв, окно разбилось вдребезги, осколки разлетелись по залу. Фаллер закрыла голову руками. Ее обдало волной горячего воздуха, точно она открыла заслонку печи. Осколки зловещим дождем обрушились на нее. А потом все закончилось. В ушах стоял звон. Она с трудом поднялась на ноги и огляделась. Демонстрационный зал было не узнать. Все перегородки снесло, витрины разбились. Повсюду был толстый слой битого стекла и пыли.
За окном в небо вздымались клубы дыма. Пахло гарью. Толстяк с открытым ртом, уставившись в потолок неподвижными глазами, лежал на полу в луже крови. Из его шеи, как прозрачный кинжал, торчал длинный осколок. Фаллер смахнула стеклянную крошку с одежды. Если не считать нескольких неглубоких порезов, она не пострадала. Постепенно до нее начало доходить: произошла катастрофа. Что-то явно пошло не так. Возможно, взорвался экспериментальный реактор, установленный на территории института.
Она подняла сумочку и достала цифровой фотоаппарат, но он не включался. Фаллер бросила последний взгляд на толстяка. Очевидно, ему уже было не помочь. Как под наркозом, шатаясь, она пробралась по руинам Центра для посетителей и вышла наружу через одно из разбитых панорамных окон. Свист в ушах постепенно стих, и Фаллер услышала крики и вой сирен.
— Уходите отсюда! — крикнул кто-то. Она обернулась и увидела, что к ней бежит человек в белом халате. Его глаза были совершенно круглыми от страха.
— Убирайтесь отсюда! — снова крикнул он и пронесся мимо нее. Но Фаллер точно вросла в землю. Весь лес вокруг комплекса был охвачен огнем. Сквозь густой дым мерцало нечто настолько страшное и одновременно завораживающее, что она не могла оторвать взгляд.
22
Йохен Вальтер раздраженно наморщил лоб. На экране ноутбука письмо к доктору Келлеру неожиданно сменилось плавающей заставкой в виде разноцветного котенка, а затем монитор погас. Вот дерьмо! Почему именно сейчас этой чертовой коробке нужно было сломаться?
Раздались крики. В салоне самолета вдруг стало неестественно светло. Он взглянул на сидящего рядом молодого мужчину в дорогом костюме, возможно, бизнес-консультанта, но тот тоже выглядел озадаченным. «Ну дела!» — Вальтер открыл шторку иллюминатора. В глаза ему ударил яркий свет. Он шел откуда-то снизу, как будто солнце упало на землю. Испугавшись и почувствовав жар на щеке, адвокат отвернулся. Что это такое? Взрыв двигателя? Но тряски не чувствовалось, и двигатель гудел по-прежнему ровно.
Контрастные тени, которые отбрасывал свет, вдруг исчезли. Вальтер снова повернулся к окну. От увиденного у него волосы встали дыбом. Над центром Карлсруэ поднимался, переливаясь всеми цветами радуги, светящийся шар. Сначала Вальтер вспомнил, как ему когда-то рассказывали о шаровой молнии. Но таких гигантских шаровых молний просто не бывает. Шар стремительно поднимался вверх, оставляя за собой столб дыма. Теперь Вальтер смог разглядеть его ближе: это было светящееся облако, которое на глазах расползалось в стороны. Он глянул вниз, на землю и не поверил своим глазам. От столба дыма расходились серые кольца. Точно город был отражением на водной глади, в которую кто-то запустил камнем.
— Боже мой! — воскликнул мужчина на соседнем кресле. — Боже! Боже!
От сильного толчка самолет начал крениться вбок. Отвратительный металлический хруст смешивался с воплями пассажиров. Последней мыслью Йохена Вальтера было то, что он, вероятно, не успеет к выступлению лидера партии.
23
— Что? Что там у тебя? — спросил Ахим. Но Джордж Рольфс ничего не ответил. Яркая вспышка на мгновение заставила его отвернуться. Теперь он вглядывался равнину, на которой лежал город.
— Вау! — вырвалось у него. Он не мог понять, что видит. На первый взгляд, это казалось какими-то невероятными спецэффектами: над городом поднимался ввысь странный шар, переливаясь яркими красками. Может быть, это городской фестиваль, о котором его забыл предупредить агент? Ему пришлось отвести глаза, хотя на нем были солнцезащитные очки.
— Выглядит круто! — сказал Ахим, но Рольфс вдруг подумал, что это совсем не круто. Он испугался. Безмятежная гладь бассейна вдруг пошла рябью. Шезлонг под ним затрясся, как массажное кресло, которое он подарил Ахиму на Рождество. Пустой стакан из-под лимонада на столике упал и разбился о кафель.