– Ну-ка, Айверсон, помогите ей опять сесть на лошадь, – сказал Саул, – да поберегите ее, понимаете ли, друг милый? Поспешим поделиться нашей радостью с Ником Уинфлзом, который издалека машет нам своей тюленьей шапкой.

– Но что же нам делать с этим молодцом? – спросил Авраам, обращая общее внимание на связанного пленника.

Кенет в первый раз взглянул на человека, которого Том Слокомб крепко держал за плечо. В переодетом индейце Кенет тотчас узнал Джона Бранда, и гнев закипел в его душе. Увлекаемый воспоминанием всех неприятностей, которые причинил этот человек, он хотел произнести над ним смертный приговор, но взгляд Сильвины остановил его.

– Я прощаю ему все зло, которое он мне сделал, – сказал он кротко, – кроме того, он ранен, следовательно, понесет наказание позже. Богу принадлежит суд и наказание по заслугам смертных.

– Скалистые горы! Это такие-то порядки вы намерены заводить? – воскликнул Том Слокомб.

– Да.

– Но я на это не согласен и буду его гибелью, разрушением и последней болезнью. Кар-кар-кар!

И с этими словами выхватив шомпол, он преподал Джону такой урок, который тот поневоле должен был сохранить в воспоминаниях до конца дней своих. Между тем друзья поспешили к Нику Уинфлзу.

Выразив искреннюю радость при виде Сильвины, Ник Уинфлз обратился к квакеру:

– Ну, друг квакер, теперь с вами нужно разобраться. Отвечайте на мой вопрос.

– Истинно не могу…

– Не отпирайтесь, Широкополый! Я напрямик полезу: что вы за человек? Отвечайте же, а не то, ей-ей. Право так, и я покорный ваш слуга!

Гэмет улыбнулся.

– Хорошо, – сказал он благодушно, – я отвечу на твой вопрос.

– Одну минуту! Если не желаете впутаться со мной в маленькое затруднение, то не увлекайтесь длинными-предлинными фразами, ни дать ни взять Красная река.

– Поостерегусь, потому что у нас с вами была уже распря по этому случаю, хотя не доходило еще до «разрешения дьявольски затруднительных обстоятельств», – возразил Гэмет с той же усмешкой.

– Браво, браво! Квакер исчез! – воскликнул Ник в порыве простодушного веселья. – Но кто же вы, Гэмет?

– Я не Гэмет, а Айверсон. Я дядя этого счастливого юноши.

– Айверсон?! Мой дядя! – воскликнул изумленно Кенет.

– Точно так, Айверсон и твой дядя, любезный племянничек. Но ты никогда меня не знал, потому что я уехал из Кентукки прежде, чем ты появился на свет. По прибытии в эту страну я присоединился к Компании Гудзонова залива и составил себе хорошее состояние. Много раз я странствовал по Северо-Западу и подробно изучил все его особенности. Тебе случалось удивляться моей самоуверенности и смелости идти навстречу опасности. Но моя самоуверенность – естественный плод долговременного опыта. Сколотив значительное состояние от торговых оборотов на обмене, я возвратился в Англию, на родину. Отца твоего, Кенет, я не застал уже в живых, а мать умерла при твоем рожденье. Осиротев, ты был поручен попечению дяди со стороны матери. Вскоре и он умер, завещав тебе все свои богатства в том случае, если ты женишься на его дочери, не желая, чтобы его поместье перешло в чужие руки.