– Всегда рада! – с этими словами Айседора Борисовна вошла в бистро «Мурена». Время было обеденное.

Евгений оседлал розовый мотороллер и снова поехал на Васильевский остров.

Двадцать шестой дом по Тринадцатой линии оказался пятиэтажным зданием дореволюционной постройки, с пилястрами и кариатидами, поддерживающими балконы. Правда, дом давно нуждался в ремонте – пилястры потрескались, а кариатиды выглядели так, как будто всю жизнь отработали на вредном производстве да к тому же недавно попали в серьезную автомобильную аварию.

Евгений позвонил в домофон.

Хрипловатый голос осведомился, кто пришел.

– Михаил Терентьевич, я к вам по поводу матрешки!

– Матрешки? – удивленно переспросил голос в динамике. – Какой матрешки?

– Разрешите мне войти, я вам все объясню!

Замок щелкнул.

Евгений вошел в подъезд, поднялся на третий этаж.

Дверь восемнадцатой квартиры была уже открыта, на пороге стоял крепкий мужчина лет шестидесяти, с густыми седыми волосами и густыми же, но темными бровями. Он встретил Евгения внимательным, проницательным взглядом.

– Заходите, молодой человек!

– А вы не боитесь впускать в квартиру посторонних людей?

– Не боюсь. Тем более я не один…

Действительно, за спиной хозяина квартиры появился огромный темно-серый пес с обвислыми щеками.

– Это – Бармалей, – представил хозяин пса. – С ним мне никто не страшен. А ваше имя я не расслышал…

– А я его пока и не назвал. Меня зовут Евгений… – Евгений старался говорить правду, когда это не шло во вред делу. В таком случае меньше шансов запутаться в показаниях.

– Что ж, Евгений… наденьте тапочки и проходите. Бармалей, проводи гостя.

Евгений переобулся и послушно прошел в комнату.

Бармалей шел за ним в качестве то ли конвоя, то ли почетного караула.