– Появился прямо здесь, в этой комнате, с тобой на руках. Девушки как раз гоняли тут пыль. Ну и визгов было! Чужак в Леорухе, да еще обвешанный оружием с ног до головы. И без сознания. Все решили, что он тебя украл, убил, а потом пришел с остальными поквитаться…

Кружка выпадает из моих еще слабых рук, а я начинаю оседать на пол. Ова успевает поймать меня прежде, чем ударяюсь головой об острый край письменного столика.

– Эй, ты чего?! Жив твой жених! Что ему станется?

– Где он? – спрашиваю сиплым голосом.

– В темнице, – хихикает Ова, подсаживая меня назад на кровать. – Вместе с Александром. Их Брэди туда упек, чтобы остыли.

– Давай по порядку. Я ничего не понимаю.

– Я сейчас все-все расскажу! – Глаза у подруги блестят, что алмазы из недр Лауритха; нашла-таки свободные уши после моего долгого отсутствия. – Откуда начинать?

– С тех пор, как я пропала.

– Поняла. – Ова выглядит такой счастливой и довольной, что невольно поддаюсь ее веселому настрою и улыбаюсь в ответ.

От гномихи я узнаю, что они вместе с Вильфом были свидетелями того, как я исчезла из этой самой комнаты. Она, конечно же, не усидела в кладовке и прибежала вслед за любимым спасать человечку от Наместника Обители. Вот Александр кричит Вильфу про желтые глаза, миг – и  просто хватает руками воздух. Страж хотел прыгнуть за мной, но не знал, куда: ни Вильф, ни Кейл с Брэди ему ничего не рассказали, даже Ова сдержала язык за зубами.

Брэди решил сохранить для меня апартаменты на случай, если когда-нибудь вернусь. Весь клан почему-то в это свято верил. Раз уж я вошла в их род, меня принял каждый член большого семейства, никакому Древу не разрушить такую крепкую связь. Хардлеймы были уверены, что меня привлечет назад зов их крови. Так и случилось, и поди докажи им теперь, что есть другие варианты.

Вильф все же решил подстраховаться и нанес визит королю с вопросом, не осталось ли у того случайно куска ветки, древесина с которой у меня в медальоне. По счастливой случайности (только я знала, что Дрейвн хранит ее из-за бабули), ветка «завалялась» где-то в сокровищницах. И теперь она висит над моей кроватью. Так что стоит благодарить верного друга за безопасную «посадку», а не мифические родовые связи, носителем крови которых я и не являюсь.

Впрочем, моей новой семье наплевать, где истина. Я вернулась, и все. Их молитвами. А что бы там ни плели Стражи о замужестве и моей принадлежности Обители, им все равно. Брэди так и объявил Максу и Александру, что не отдаст мою руку ни первому, ни второму. Решать только мне. И если будет моя воля, он ни одного из них на порог не пустит. Особенно после той потасовки, что они устроили в чужом замке.

– Они напали на Брэди? – Не могу в это поверить. С виду такие рассудительные и хладнокровные.

– Да нет же, дурочка! – Ова играет камешками на косичках. – Они подрались между собой. Из-за тебя, между прочим. Выясняли, чья ты, кто тебя первый поцеловал. Их еле разняли. Сидят вон теперь в подвале, чтобы праздник не портили.

– Два идиота, – злюсь я, – нашли из-за чего ругаться.

– Не скажи. Это же первый поцелуй!

– И? В чем смысл? Не понимаю.

– Глаша, ты что?! – удивляется подруга. – Кто первым девушку целует, у того и права на нее! У нас в Тривинде так!

Чувствую, как краснеют уши. Целовалась я с ними двумя, но первый поцелуй был с Максом.  Только поцеловал меня не он, а я. Именно я тогда приставала к нему после вечеринки.