— Таким образом, коллеги, на примере этого больного мы можем наблюдать процессы, возникающие после изменения курса лечения, — профессор Панков вытер испачканные мелом руки. — У кого-нибудь вопросы есть?

— Но, профессор, как вы можете объяснить столь быстрое изменение поведения человека? Ведь он лежал в коме почти полгода? Неужели этот процесс обратим? — сказал высокий, светловолосый врач, внимательно слушавший его доклад.

— Как видите, вполне. Просто не надо подавлять деятельность его собственного мозга.

— Павел Петрович, дорогой, но ведь он так и не вспомнил, что же происходило с ним в последние полгода? — поднялся со своего места профессор Великанов, директор института.

— Зато вспомнил все, что этому предшествовало. Как вы полагаете, профессор, стоят ли потерянные полгода тридцати лет жизни?

— Ну это же просто несопоставимо! Полгода и вся жизнь!

— Значит, игра стоит свеч.

— Ну что ж, — Великанов повернулся к присутствующим. — Раз нет других мнений, то я буду рекомендовать метод профессора Панкова для излечения больных, находящихся в аналогичном состоянии. Возражения есть?

Собравшиеся на доклад врачи молчали.

— Нет возражений. Павел Петрович, позвольте мне поздравить вас с выдающимся открытием!