– Адемар меня дважды палкой лупил. И в третий раз не пожалеет.

По толпе прошла волна, воины расступались в стороны давая пройти еще кому-то невидимому всем остальным. Когда раздались в стороны первые перед столом ряды, в центр круга вышел седобородый старик. Он с заметным усилием опирался на клюку и смотрел не по сторонам, а себе под ноги.

– Скажи свое слово, Адемар! – раздалось сразу несколько голосов. – Вина разной бывает, в том числе и лживой.

Карл поднял голову и тут же получил сильный удар по затылку от Отто Берга. Когда белобрысый монах попытался поднять руку и на герцога Трайома, он столкнулся с его взглядом и нехотя опустил руку.

Старик подошел к трем связанным рыцарям. Он остановился возле Анри Деладье и какое-то время внимательно рассматривал его лицо.

– Жалеешь? – наконец спросил Адемар.

Толпа замерла, боясь пропустить хоть одно слово.

Анри кивнул:

– Жалею, святой отец. Обо всем жалею и нет во мне ничего кроме жалости…

– Умрешь, если будешь так жить.

– Умру, святой отец.

– А об этом, значит, не жалеешь?..

Анри опустил глаза и ничего не сказал.

Отто Берг направился было к аббату Круазье, но поскольку ему пришлось проходить перед пленными, Карл изловчился и ткнул его головой под ребра. Монах проглотил изрядную порцию воздуха, осел на землю и закашлялся. На случившееся никто не обратил внимания – все смотрели на Адемара и Анри.

– Давно умерла жена? – снова спросил старый монах.

– Пять лет…

Старик помолчал, чуть покачивая головой.

– Не о том думаешь, а потому и душой болеешь. У Бога мертвых не бывает…

– А, может, он свою жену с помощью этой сатанинской книги вернуть захотел! – раздался в толпе раздраженный, высокий голос, судя по всему исходивший от тех рыцарей, которые стояли за спиной аббата Круазье. – Ведь такому жалостливому все равно что живую, что мертвую возвращать!

Адемар оглянулся, ища того, кто это сказал. Строй рыцарей за спиной Круазье смешался…