Отто взглянул на аббата. В глазах служки легко угадывалась беспомощность. Аббат снова поморщился, отвел глаза, словно давая понять, что технические вопросы не входят в его компетенцию.

– Книга лежала у порога палатки обвиняемых, – не уверенно пояснил Отто Берг. – Точнее говоря, за ее пологом…

– И кто же на нее наступил? – спросил насмешливый бас. Он тут же добавил: – Кстати, эту чертову книгу могли просто подбросить.

– Кто? – возмутился Берг. – Вы, что ли?!..

Ответа не последовало, но неодобрительный гул толпы стал громче.

Отто Берг торжественно поднял правую руку:

– А не сказано ли в нашем уставе, братья, что нужно трижды крестить порог рыцарской палатки перед сном? А не сказано ли, что святая молитва отгоняет ночного и полуденного беса? А эти… – правая рука монаха опустилась и ткнула в Анри, Карла и герцога. – Вчера напились вина и орали песни чуть ли не до первых петухов…

– Вино все ж таки не черт, – возразил насмешливый бас. – Кстати, я вчера Карлу денег занял. Если теперь ему голову отрубят, кто мне их отдаст?

Аббат Крузье встал. Он покраснел лицом и сделал шаг вперед:

– Шутить вздумали, братья?! В Святую землю идем, жизнь за Господа нашего в любой момент положить готовы, а вы… – аббат от гнева на секунду потерял дар речи. – О вере и чести забыли?! Или вы свиньи, для которых все равно, что земля под ногами, что небо над головой? Многое вам прощается, братья, потому что многое с вас спросится!

Толпа раздалась, вперед вышел рослый, вислоусый воин похожий на викинга.

– Ты подожди спрашивать и сначала ответь, – спокойно сказал он. – Если ты нас братьями называешь, то как можно вот так просто осудить своих братьев?

– Может, ты тоже денег Карлу занял, Яр? – скривился в усмешке Отто Берг.

Рослый викинг бросил презрительный взгляд на белобрысого монаха.

– А ты что, чужие деньги в карманах любишь пересчитывать? – воин оглянулся к толпе и зычно бросил: – Монаха Адемара спросить надо! – он поднял над головой боевой топор. – Адемара!.. – повторил он. – Как Адемар скажет, так и будет!

В толпе тут же поднялся крик:

– Адемар!.. Адемар!

Толстяку Карлу Матеусу было трудно стоять, потому что острая прибрежная галька резала его пухлые колени. Он не без труда повернул шею и сказал Трайому:

– Хрен редьки не слаще…

– Откуда знаешь? – тихо спросил герцог.