— Как знаете. — Особист чиркнул зажигалкой, затянулся. — Видите ли, Алексей Николаевич, ваши догадки — не более чем догадки. Слова, не подтвержденные доказательствами. Фук. По нашим же данным, состав был взорван именно майором Проскуриным при участии полковника Латко.

— У Валеры не было взрывчатки, — сказал вдруг Алексей. — Я точно знаю: не было.

— Была, — не согласился с ним особист. — В «пятерке» Проскурина, под сиденьем, найден обрывок бумаги, в которую на фабрике упаковывают тротиловые шашки. Экспертиза доказала. Может быть, он просто не счел нужным рассказать вам о ней? Поймите меня правильно, я ведь не пытаюсь очернить Проскурина и Латко. Бесспорно, они герои, настоящие герои. Но нам необходимо установить точную хронологию событий. В принципе, мы уже знаем если не все, то почти все.

— Что все? — устало спросил Алексей.

— Кто организатор, каким именно образом была вывезена бронетехника, механизм перегона самолетов — все… Алексей обратил внимание на то, что особист старательно избегает слов «кража», «угон», «похищение», заменяя их более нейтральными «вывезена», «перегон», однако это, как ни странно, абсолютно не взволновало его, не возмутило, что непременно произошло бы еще пару недель назад. Теперь же он только посмотрел на особиста и отвернулся.

— Это я знал и так.

— Да, но доказательства… Проскурин, Латко и вы, капитан, очень помогли нам с доказательствами. Впрочем, все оказалось бы куда сложнее, если бы не пара грубейших промахов самого Саликова. Один из помощников Алексея Михайловича собрал солидный компромат на всех организаторов аферы: на Саликова, Сивцова, Щукина. Видимо, решил подстраховаться. Теперь этот компромат у нас. И чего там только нет… Жаль, Саликов погиб.

— А вот мне не жаль, — буркнул Алексей. — Ни капельки.

— Сивцов покончил с собой, выбросившись из окна, — продолжал особист, пропуская слова Алексея мимо ушей. — Как только узнал, что поезд взорван, так и…

— Какой поезд?

— Что значит «какой»? Состав с самолетами и бронетехникой.

— Да поймите же вы, афера заключалась вовсе не в продаже самолетов и танков. Дело совсем в другом.

— Разбираться в этом предоставьте нам, хорошо? — Особист обстоятельно затянулся и неторопливо стряхнул пепел. — Как я упоминал, подполковник Сивцов выбросился из окна…

— И что теперь?

— Щукин отстранен от должности, — сообщил особист, давя окурок в пепельнице, — в данный момент ведется следствие. Затем состоится судебное разбирательство…

— …и его торжественно препроводят на пенсию, — спокойно, себе под нос, закончил Алексей. — Наверняка еще и персональную дадут.

— Вряд ли. Вы, Алексей Николаевич, пройдете курс психологической реабилитации.

— И тоже буду препровожден на пенсию. Только мне-то персональной не дождаться. Ну да черт с ней. Обычной обойдусь.

— Можете пойти преподавателем. В то же КВВАУЛ, например. У вас же колоссальный опыт летной работы. Алексей невесело усмехнулся:

— Да. И по части выживания тоже.