–Ну, если он хоть чуточку умнее тебя, то без проблем поймает и вышвырнет с крыльца,– заметила Энни.

–Следы меня не волнуют,– бесстрашно возразил Гейб.

В особняке кипела жизнь. По коридорам, залам и комнатам туда-сюда сновали служащие господина Мортена и его семьи и готовили всё к прибытию новых гостей. Кроме знакомых Гейба в доме присутствовали ещё несколько семей, которые, по-видимому, так же получили приглашение. Из обеденного зала доносился звон посуды, шелест тканей и головокружительный запах готовящейся еды. Каждому, кто проходил мимо, оставалось только гадать, над чем сейчас колдуют повара и как они собираются угодить, а может быть удивить, столь большое количество человек. А гостей, в самом деле, было не мало. Правда, у них, или точнее, в них присутствовала одна маленькая проблема: они все как один пытались выделиться. При этом не тем, чем действительно стоило бы подучиться выделяться, а самыми банальными вещами, вроде серёг, бриллиантов, духов, одежды и поражённых, даже шокированных и оскорблённых взглядов, прикованных к тринадцатилетнему мальчику, похожего на бездомного. Этот мальчишка нацепил на себя такой костюм, словно нашёл его на дороге по пути в особняк, но хуже всего не это. По дорогому ковру в прихожей, а затем и на красной дорожке строгой вереницей тянулись мокрые, грязные следы из хвои, листьев и комьев земли. И ладно если бы этот подлец сожалел о содеянном. Но он не просто не обращал внимания на происходящее, его лицо буквально светилось белоснежной улыбкой. Вот он проходит, оставляя мусор. Исчезает на втором этаже и оставляет всех стоять в мёртвом оцепенении.

Как оказалось, Вильям сейчас помогает мистеру и миссис Стоун – родителям Энни – с размещением в их комнатах, а потому никто Гейба остановить даже не попытался. Как только они ушли от большинства посторонних взглядов, Энни прыснула, а Гейб с лучезарной улыбкой произнёс:

–Всегда мечтал так сделать!

Пока девочка заливалась смехом, они дошли до комнаты Гейба. Внутри, как оказалось, уже ждали Эрне и приехавший Хёлле. Оба перекидывались в карты. Не то в дурака, не то в покер. Во всяком случае, фишек на столе, стоявшем между единственной кроватью и стулом, не было. Там лежала только груда карт, двенадцать из которых находились в руках оппонентов.

–Ты куда пропал? Мне казалось, что ты шёл рядом с нами, – спросил Гейб у Эрне.

–Меня родители ненадолго отозвали. Вот я и сбежал от вас.

–Guten Abend!– поздоровался Хёлле и протянул Гейбу руку.

–Salut,– ответил Гейб. Как на слова приветствия, так и на рукопожатие.

–Вау!– удивился Хёлле.– Ты у нас, оказывается, знаешь немецкий!

–Нет, просто ты на половину британец.

–Ich bin mir sicher, dass du diesen Satz nicht verstehst!– ответил Хёлле и почему-то улыбнулся.

–А-а-а-а, Господи!– простонал Эрне.– Гейб, давай ты не будешь с ним препираться! Этот засранец, пока болтал на этом чёртовом немецком, уболтал меня на три игры! И я все три продул!

–Значит, учись играть, а не слушать,– ответила Энни.

Эрне явно такой ответ не воодушевил. Он посмотрел на Хёлле, затем на свои карты, после чего бросил их на стол со словами:

–Да ну. К чёрту.

Часть карт свалилась со стола и разлетелась по полу.

–Как говорят на моей новой родине: «Aller guten Dinge sind drei». А? Эрне?

–Заткнись,– ответил сероволосый, хоть и не без улыбки.