Эта сцена продолжалась ещё около получаса. Когда свежие раны немного поостыли, и кровь засохла, Рик немного успокоился и, подняв полотенце с мокрого пола, отправился в тёмную спальню. Там он зажёг несколько свечей, привезённых из приюта, и стал искать чистую одежду. Когда Рик закончил приводить себя в порядок, он пошёл обратно в ванную и принялся наводить чистоту. Сперва он полностью вытер пол, затем убрал бутылку и бритву, после чего быстро смыл кровь с полотенца и повесил его сушиться.

Закончив с уборкой, Рик опять посмотрел на себя в зеркало. Он уже не дышал тяжело, а следы недавней истерики отсутствовали вовсе. Теперь с той стороны зеркала на мальчика глядел обычный Рик. Слегка взъерошенные рыжие волосы, фиолетовые тени под глазами от бессонных ночей, грустная улыбка – всё точно так, как было прежде. Внезапно Рик обратил внимание на свои губы. Он провёл большим пальцем по своему рту, невольно вспоминая события прошедшего вечера. Наверное, их танец с Энни и, уж тем более, их неожиданный поцелуй были самым приятным, что только могло произойти с Риком на этих выходных. О потраченных силах и времени на пройденный путь от приюта до особняка он больше не думал.

Вдруг случилось то, что заставило Рика насторожиться и напрячь слух. Снизу раздался какой-то непонятный грохот, как будто упало нечто очень большое. Мальчик встал неподвижно. На миг он представил, что во время истерики его могли услышать, а это было для него недопустимым. Рик решил поскорее вернуться в комнату и притвориться спящим. Зачем это надо было делать, он не знал, но в данный момент им руководил только страх за самого себя. Времени на логику катастрофически не хватало. Выбежав из ванной и вернувшись в комнату, он мигом потушил свечи и юркнул под одеяло, фальшиво закрыв глаза. Сейчас он напомнил самому себе маленького ребёнка, испугавшегося непонятного шороха из темноты. Вот только если зачастую шорохом из темноты оказывалась скрипнувшая от сквозняка дверца, то многочисленные звуки ударов и следовавшего им сопротивления были самыми, что есть, настоящими. Рик спрятался под одеялом с головой и молился о том, что он накручивает сам себя. Однако самый последний звук, раздавшийся буквально на мгновение, заставил мальчика без всяких сомнений поверить в реальность происходящего.

Рик, весь перепуганный и растерянный, осторожно вылез из-под одеяла, почти что бесшумно нащупал в темноте свой саквояж и вынул из него тяжёлый, полностью заряженный револьвер с шестью патронами.

<<Выстрел пистолета? Что ж. Посмотрим, кому ещё не спится завтра,>>– подумал Рик и до самого утра не сомкнул глаз.

* * *

Гейб сильнее прижался ухом к замочной скважине, стараясь не упустить ни слова из разговора родителей, который он сейчас подслушивал. Мистер и миссис Уилсон вышли из комнаты в коридор, чтобы обсудить, наверное, самый важный для Гейба вопрос за последнее время: останется он у Мортена до конца недели или нет. Эту идею предложил мистер Уилсон после того, как мама Гейба не смогла разбудить сына этим утром. Вернее, она не догадалась, что тот притворяется и просто ждёт подходящего момента. Что ж, он его дождался. Папа сказал следующее:

–Да оставь ты его в покое. Пусть спит.

–Мы уже итак опаздываем, а ты даёшь ему возможность поваляться!

–Куда мы опаздываем, Дина? К своей собственной машине?

–Если мы не уедем отсюда до полудня, а сейчас уже половина двенадцатого, то домой приедем только к одиннадцати вечера! А мне ещё выспаться хочется, знаешь ли!

–В машине выспишься. А у Гейба со сном точно проблем нет.

–Если он проваляется здесь до полудня, то опять будет бродить всю ночь! Его итак мучают кошмары, а завтра, между прочим, школа! Если ты не забыл! Я не позволю ему спать на уроках!

–Ну, пусть тогда поспит дома!

–Ну, так я и хочу, чтоб мы пораньше добрались до дома!

–До Ноттингема мы раньше десяти точно не доберёмся.

–То есть ты предлагаешь дать ему прогулять?!

–А почему нет?

–У него в аттестате одни тройки!

–А у меня одни двойки!