Сказано это было весьма решительно. Видимо, разговаривать ни о чем серьезном за столом Рустам действительно не собирался. И Полундра молча признал, что это правильно.

– Тогда давай о несерьезном, – с улыбкой предложил он. – Расскажи мне, например, почему нам мальчишки на стол накрывали. Я думал, что у вас этим только женщины занимаются.

– Вообще-то да, – ответил Рустам. – Но женщине нельзя выходить к незнакомому мужчине.

– Почему?

– Как почему?! Такой закон. Шариат.

– Ты так серьезно к этому относишься? – удивленно спросил Полундра. До сих пор Рустам не производил на него впечатление очень уж религиозного человека.

– Я, может, и не очень, – вполголоса ответил Рустам. – Я, бывает, и коньяк пью, и молитвы пропускаю. Да и в мечети давно не был. Но ведь люди вокруг. Не поймут. Да и мать моя дома сейчас. Она, если бы такое увидела, меня прямо при тебе палкой бы отлупила.

– А ей, получается, можно было бы перед незнакомым мужчиной показаться?

– Ради такого случая – показалась бы, – хмыкнул Рустам.

– Странно. У казахов женщины меня не стеснялись.

– Так то у казахов. У них исламские законы мягче. У нас с религией серьезнее.

– Понятно, – кивнул Полундра.

Примерно в таком же стиле они общались еще с полчаса – пока ели плов, пока пили вкусный зеленый чай. Потом все те же мальчишки убрали со столов. И когда они ушли, Рустам наконец стал серьезным.

– Ты хотел со мной поговорить, Сергей, – сказал он. – Сейчас самое время. Начинай.

– Скажи, почему именно сегодня ты отправился на остров со своими людьми? – спросил Полундра.

Рустам усмехнулся:

– Хороший вопрос. Что ж, слушай. Я постараюсь рассказать покороче, но, боюсь, все равно это будет долго.

И Баширмамедов стал рассказывать. По его словам выходило, что еще недели две назад его люди стали замечать на острове Возрождения каких-то подозрительных незнакомцев. На контакт они не шли, когда к ним пытались подойти поближе, скрывались. А один раз, когда скрыться не получалось, пальнули из автоматов. Никого не убили, но заставили залечь и ушли. После этого случая Рустам заинтересовался ими всерьез. Он считал себя кем-то вроде местного правителя – что в общем-то так и было. Вот он и приказал нескольким своим парням поймать кого-нибудь из загадочных незнакомцев. И это было сделано. На допросе выяснилось, что это кореец. Причем из Северной Кореи. И что он является сотрудником одной из их разведслужб. Сюда он прибыл в составе группы. На вопросы о том, какие у группы цели, пленник не ответил, ибо сам этого не знал. Оно и понятно – кто и с какой стати станет рассказывать рядовому боевику о целях операции? Ни в одной стране мира так не делается, и КНДР в этом смысле не исключение.

– А после этого я сделал ошибку, – говорил Рустам. – Я их недооценил. Понимаешь, я решил, что раз они на моей земле какие-то свои дела крутят, то должны мне денег отстегнуть. Это нормально! Я бы на их месте даже сам это местному лидеру предложил!

У Полундры на сей счет было свое мнение, но он помалкивал. В конце концов, в чужой монастырь со своим уставом не лезут. А мировоззрение у Рустама было хоть и неправильное, но в чем-то очень понятное. В конце концов, не у первоклассниц же он решил деньги, выданные на обед в столовой, отобрать!