Я покачал головой. Я не знал.
— Ведь это важно. Это главное в книге. Вот и моя Лили, я не смог вытащить ее из пикапа. Тоже сил не хватило. — Он хрустнул пальцами. — Тогда я не был накачан. Не сумел открыть дверцу.
— Да, настоящее несчастье.
— Точно, — подтвердил он. — Случилось несчастье.
Мы обменялись кивками. Молчание было непринужденным. Какое-то время.
— По-любому, — заговорил Карл, — я теперь начеку, если вдруг случится разрыв времени.
— Путешествие в прошлое наверняка невозможно, если верить гипотезе о защите хронологии.[6] — (Карл никак не отреагировал.) — Я хочу сказать… что оно чрезвычайно маловероятно.
— Знаю.
Я попытался измыслить способ завершить беседу. Но было поздно: молчание стало напряженным.
— Надеюсь, вам понравится книга, — сказал Карл.
— Спасибо, — ответил я.
Прошло два дня. Карла сменил белый парень, любивший напевать и отбивать ногой мелодии из телепередач. Он вошел и спросил, смотрел ли я последнюю игру «Бриджей»,[7] а я не знал, о каком спорте речь, и на том наше общение завершилось. Я погрузился в Карлову книгу. Герой ее пытался исправить собственную жизнь, но ему мешали законы физики. Вернее, не сами законы — авторская их версия. Мне понравилось, что он не оставил попытки. Он несколько раз и разными способами разрушал мир, но неизменно возвращался назад и поступал иначе. Меня привлекала его хватка. Если желаешь невозможного — никогда не сдавайся, вот в чем идея.
Мне приснились крохотные, сжимающиеся пространства, и я проснулся, задыхаясь, весь в поту; ноги кололи тысячи иголок. Тело давало сдачи. Оно уведомляло меня, что более не потерпит потери своих частей. Тело не знало, что я не принимаю приказов от внутренних органов. Я был сознанием, которое обслуживала и поддерживала биологическая матрица, а вовсе не наоборот. Этим эгоистичным глыбам мяса и синапсов следовало проникнуться программой, ибо если дело дошло до выбора между мной и ими, то победа будет за мной.
Меня разбудил голос Лолы. Был день, мозг оставался в тумане. Я плыл к бодрствованию, подобно утопающему.
— …на одну минутку? — просила она.
— Извините, мэм. — Голос принадлежал новому охраннику.
— Лола… — прокаркал я.
— Чарли?
— Простите, мэм, вам туда нельзя.
— Всего на минуту.