– Ты словно испуганный кролик. Кэт, это твой выбор – и так было всегда.
Его слова звучали в ушах Кэти весь вечер. Мюзикл оказался великолепным. Слова и музыка, как и сама история, завораживали, но Кэти постоянно ощущала присутствие рядом Квинтена. Они сидели в ложе на восемь зрителей, и рядом с ними не было никого – весь небольшой ряд принадлежал им двоим. Как только погасли огни в зале, Квинтен обнял Кэти. Чувствуя исходящее от него тепло, она хотела сохранить в памяти этот момент, замедлить его, но время было неумолимо. Наконец упавший занавес возвестил окончание представления, и восторженные зрители захлопали. Настала пора выходить.
Тротуар все еще хранил тепло полуденного солнца. Квинтен обнял Кэти, ограждая ее от толпы.
– Может быть, кофе или десерт? – предложил он.
– Нет, спасибо, – отозвалась она. – Поехали домой.
Она намеренно не сказала «в отель» – конечно, «Карлайл» не был домом, но сегодня пребывание там обещало уют и уединение.
У тротуара их ждала машина. В любой другой день Кэти бы с радостью проехалась в метро, но сейчас ей не терпелось остаться с Квинтеном вдвоем.
Когда они вернулись, в отеле уже царила ночная тишина. Поднявшись на лифте, они вышли на своем этаже. Кэти взяла Квинтена за руку.
– Дай мне полчаса, – сказала она. – Потом приходи ко мне.
В глазах его мелькнуло удивление, быстро сменившееся желанием.
– Ты уверена?
Кэти обвила его шею руками и поцеловала в губы.
– Не очень. Но обещаю, я не изменю своего решения.
Квинтен воспрял духом – словно ему, осужденному на смерть, даровали помилование. После своей глупой выходки за ужином он потерял всякую надежду на то, что вечер закончится так, как ему хотелось. Но, по‑видимому, Кэти была добра к нему – или ей тоже не терпелось вернуться к былой магии их близости.
Сняв смокинг, Квин отправился в душ, переоделся в легкие домашние брюки и футболку – на все это у него ушло не более десяти минут. Оставшееся время он посвятил тревожным размышлениям. А что, если Кэти пожалеет о принятом решении? Он не должен этого допустить. Но ни за что на свете он не сумел бы отказаться от этого внезапно выпавшего шанса воссоединиться с нею! Сейчас он весь горел от желания, чего с ним давно не было. После катастрофы и всех последующих событий плотские утехи в его жизни уступили место боли, лечению, восстановительной терапии в больнице. Настало время вернуться к жизни.
Через двадцать минут он взял свою карточку от номера и вышел, предусмотрительно оставив телефон в комнате. В коридоре не было ни души, да Квинтена это и не заботило. Он готов был пробежаться голышом по вестибюлю, лишь бы не упустить шанса остаться наедине с Кэти. В прошлом в их отношениях были сложности, но среди них не было проблем в сексе. Когда они были вдвоем в постели, все остальное переставало существовать.
Легонько стукнув в дверь, Квинтен замер. Несколько секунд, что прошли прежде, чем Кэти открыла, показались ему вечностью. Увидев ее в дверях, Квинтен потерял дар речи, и тело его, без того подогретое предвкушением близости, отозвалось приятной дрожью. Девушка стояла перед ним в соблазнительной ночной сорочке – либо она испытывала слабость к сексуальному белью, либо, как и он, подготовилась к поездке. В ресторане и театре волосы ее были зачесаны наверх, открывая красивую шею, сейчас же они, влажные после душа, шелковистыми волнами ниспадали на плечи.
– Ты такая красивая, – прошептал Квинтен, окидывая ее взглядом и не упуская ничего – ни темных полукружий сосков, просвечивающих сквозь кружево, ни стройных ног, едва прикрытых коротким подолом. – Я хочу тебя, Кэт. Знаю, мне не следует терять голову, но, признаться честно, у меня не было никого с момента катастрофы. Боюсь, сегодня я могу разочаровать тебя в первый раз.
Кэти взяла Квинтена за руку и, втянув его в комнату, закрыла дверь.