6) Акты гражданского состояния должны вестись исключительно гражданской властью, отделами записи браков и рождений.
7) Школа как государственное образовательное учреждение отделяется от церкви – запрет преподавания религии. Граждане должны обучать и обучаться религии только частным образом.
8) Запрет принудительных взысканий, сборов и обложений в пользу церковных и религиозных обществ, а также запрет мер принуждения или наказания со стороны этих обществ над их сочленами.
9) Запрет права собственности у церковных и религиозных обществ. Недопущение для них прав юридического лица.
10) Все имущества, существующих в России, церковных и религиозных обществ объявлены народным достоянием.
С появлением этого декрета церковь потеряла почти все свое имущество, землю, приносившие ей баснословные доходы, государственное финансирование, социальный статус, влияние на образование и воспитание подрастающего поколения, утратила возможность навязывать свою веру и насильно удерживать мирян в православии, определять, что в этой жизни истинно, а что нет. Ей было оставлено только богослужение в храмах исключительно среди верующих и других граждан, по своему желанию захотевших при этом присутствовать. Духовенство должно было жить за счет собственного труда, добровольных пожертвований, а также продажи церковных предметов, прежде всего, свечей. Кроме того, РПЦ имела возможность получать доход от совершения треб: крещения, венчания, обрядов отпевания, погребения, освящения дома, колодца или участков земли.
Данный декрет чётко определил отношение новой власти к церкви и религиозным обществам. Атеизм был приравнен в правах к исповеданию религии. Отмена права собственности у церкви и религиозных обществ привела к национализации и секуляризации земель и имуществ, ранее принадлежавших Российской православной церкви. Запись актов гражданского состояния (сведения о рождении, смерти, браке) стала вестись исключительно государственными органами (ЗАГСами).
Другими словами, от бывшего благоденствия власть Советов Российской православной церкви почти ничего не оставила. И тогда она пошла войной против этой новой народной власти, объявив «крестовый поход» супротив «богоотступников» под знаменем БОРЬБЫ ЗА ВЕРУ И ОТЕЧЕСТВО (царя выбросили из девиза), а в действительности за установление той власти (неважно какой), которая вернет церкви хотя бы то, о чем она договорилась с Временным правительством. Русский народ в этом случае был лишь средством борьбы за возвращение утраченного церковью и только. Именно в этом и заключался главный смысл «СВЯТОГО ГНЕВА» (читай, обычной злобы) РПЦ против большевиков-коммунистов, не утихающий до сих пор.
Советская власть и большевики-коммунисты навсегда стали злейшими и не прощаемыми врагами Российской православной церкви, не смотря ни на какие божии заветы. С первых дней она открыто выступала против власти Советов.
Для раскрытия участия церковников в борьбе с Советами в годы Гражданской войны приведем данные, почерпнутые из статьи Л.Адамовой «Гражданская война и реакционеры в рясах». (Л.Адамова. «Гражданская война и реакционеры в рясах». 11.03.2015. http://comstol.info/2015/03/obs10804hhestvo/).
Забайкальский епископ Ефим, арестованный Забайкальским Советом за антисоветскую деятельность и отправленный по этапу в Петроград, был там освобожден чекистами под честное слово о прекращении антисоветской деятельности, которое он без колебаний сразу же и нарушил. Московский епископ Никандр и целый ряд других московских священников, арестованных за контрреволюционную деятельность, уже весной 1918 года были выпущены из тюрьмы. Кратковременным был арест и самого патриарха Тихона, открыто призывавшего в своих проповедях всех прихожан, всех православных русских людей к борьбе против Советской власти. И таких примеров тысячи.
Почувствовав «мягкотелость» новой власти, некоторые «благородные священнослужители» перешли к более решительным действиям. Участие церкви в борьбе с большевизмом перестало ограничиваться одними только их призывами. Во время боев в Москве «святые отцы» предоставили юнкерам свои храмы в качестве огневых точек, расположив на колокольнях пулеметы. После поражения юнкеров они продолжили своё «святое» дело. Не было ни одного белогвардейского заговора, ни одного мятежа, в котором бы не участвовали церковнослужители.
«Отцы церкви» с радостью встретили выступление белочехов, ставшее началом Гражданской войны. Епископ Екатеринбургский, приветствуя организованный Антантой мятеж чехословацкого корпуса, совершил в кафедральном соборе Екатеринбурга торжественное богослужение. В своей проповеди он заявил прихожанам, что белочехи совершают «великое дело возрождения России».
Так же восторженно «отцы церкви» встретили интервентов Антанты. Они приветствовали их благодарственными молебнами. «Радость перешла в восторг, когда на землю нашего города сошли с кораблей, прибывшие к нам благородные союзники», – восторгался протоиерей Лелюхин. Даже атаман Семенов, которого сам Колчак считал бандитом, был награжден православной церковью званием «Кавалера святого гроба Господня».
Священники в массовом количестве выпускали плакаты и листовки против большевиков, в которых призывали: «Гоните Советскую власть!» Помогали Колчаку и Деникину загонять крестьян в белую армию. Обо всех, выступающих против мобилизации, священнослужители сообщали в контрразведку. В белой армии были созданы агитпункты в виде церквей-вагонов. Организовывались даже специальные отряды церковных проповедников.
Но на этом духовенство не остановилось. Оно стало принимать самое активное участие в подготовке антисоветских мятежей. Полковник Сахаров, руководитель белогвардейского мятежа в Муроме, укрывался в Спасском монастыре. Епископ Муромский Митрофан благословил его на мятеж словами: «Большевиков нужно уничтожать, чтобы и духу их не было».
Священники и монахи принимали активное участие в подготовке белогвардейского путча в Ярославле. Епископ Агафанел оказывал всестороннюю поддержку мятежникам. Оплотом путчистов стали ярославские монастыри, колокольни которых, как и в Москве, были огневыми точками мятежников. Церковники тогда принимали непосредственное участие в деятельности многих контрреволюционных организаций.
Монастыри и церкви поддерживали тогда любые антисоветские формирования, вплоть до бандитских. В Соловецком монастыре были обнаружены 8 трехдюймовых орудий, 2 пулемета, свыше 600 винтовок и берданок и большое количество боеприпасов. В киевском Михайловском монастыре были спрятаны 4 пуда динамита, винтовки и 900 патронов. Оружие, включая пулеметы, были зарыты в Матренинском женском монастыре на Украине. Там же нашли укрытие главари многочисленных бандформирований. Контрреволюционные организации были раскрыты в Оранском, Яковлевском, Николо-Угрешском и многих других монастырях.
Многие священники добровольно, без всякого принуждения выполняли роль рядовых шпионов и осведомителей белых армий юга, востока и севера. Часто для выявления сочувствующих большевикам они нарушали тайну исповеди. Во многих епархиях, расположенных на занятых белогвардейцами территориях, священники самым тесным образом сотрудничали с контрразведкой. Так, в Забайкальской епархии существовали осведомительные отделы по благочиниям, кружки и группы по приходам, которые подчинялись штабу Читинского военного белогвардейского округа. В Барнауле в январе 1919 года гарнизонный священник сообщил в контрразведку, что, когда он беседовал с двумя ротами солдат «о целях борьбы с большевиками», 21 солдат и 2 офицера «с недоверием отнеслись к внушению и даже возражали». Все они были немедленно арестованы и затем расстреляны.
Но и это не все. Известны случаи, когда священники, презрев свои же заповеди, непосредственно брались за оружие в борьбе против Советской власти. Для этой цели «святые отцы» формировали специальные религиозные отряды. Так, в Сибири были созданы дружины святого креста, которыми командовали священники. Там же, в Сибири, по инициативе епископа Сильвестра формировались и такие белогвардейские религиозные части, как «Полк Иисуса», «Полк Богородицы», «Полк Ильи Пророка» и т. д. Под Ставрополем попы создали отряд из 700 церковнослужителей. Под Царицыным воевал «Полк Христа-Спасителя», состоящий исключительно из лиц духовного звания. Протоиерей Востоков активно создавал «крестоносные» части на юге России. Не брезговали священники и участием в кулацких бандах. Настоятель Ростовского собора Верховский священник Кузнецов из Усть-Пристани и многие другие стояли во главе подобных банд. В Екатеринбурге был раскрыт антисоветский заговор во главе с дьяконом Владимиром Хвостовым. Каждый член этой организации должен был вести антисоветскую пропаганду и любой ценой добывать оружие, не останавливаясь ради этого даже перед убийством.