Кому-то жизнь в светских вотчинах казалась даже легче, чем в монастырских: в 1605–1614 г.г. из Троице-Сергиевого монастыря бежали 140 крестьян одного только Владимирского уезда – более четверти всех крестьян уезда. Как видно из «свозных книг» монастыря, около половины «беглых» ушло за «детей боярских», в дворянские имения (Русская повесть XVII века. – М., Худлит, 1954, с.453).
Во всех этих волнениях крестьянский отказ от работ обычно завершался жестокими порками и экзекуциями присланных воинских команд. Однако в некоторых случаях возникали острые схватки и с солдатами. Крестьяне Шацкого уезда Ново-Спасского монастыря, например, взяли в плен всю воинскую команду и сумели удержаться с августа 1756 по февраль 1757 г., когда восстание было жестоко подавлено. Массовые волнения монастырских крестьян привели в конце концов к обсуждению вопроса о них в правительственных кругах. С 1757 г. появились проекты секуляризации церковных имений, а в 1762 г. Петр III подписал указ о секуляризации, практическое осуществление которого задержалось на 2 с лишним года».
Ещё пример статистики: за 30–50 гг. есть данные об открытых восстаниях по 7 губерниям. Они следующие: помещичьи крестьяне – 37 восстаний, монастырские – 57, то есть, в полтора раза больше, притом, что церковных крестьян в тех же губерниях, напротив, было в два раза меньше, чем помещичьих («Вслед подвигам Петровым». М., Молодая гвардия, 1988, с.402). В начале правления Екатерины бунтовало более 100 000 монастырских крестьян (Там же, с.17). Решению Екатерины о секуляризации церковных земель предшествовали многочисленные челобитные монастырских крестьян о переводе в государственные или дворцовые (Там же, с. 402–403). И церковные земли были секуляризированы.
Наконец, отмена крепостного права. Церковь оказалась в числе наиболее консервативной части общества, решительных противников реформы. Наиболее авторитетный представитель высшего духовенства, московский патриарх Филарет умолял повременить с реформой, ссылался на Сергия Радонежского, который якобы явившись во сне (???), предупреждал против реформы (А.Шамаро. «Дело игуменьи Митрофании». Л., 1990, с.48). Ссылался он и на право: «При решительном отчуждении от помещиков земли, прежде их согласия… помещики не найдут ли себя стесненными в праве собственности?» (Собрание мнений и отзывов Филарета, митрополита Московского и Коломенского, по учебным и церковно-государственным вопросам. т.5.ч.1, М., 1887, с.17).
Вместе с Филаретом против отмены крепостного права выступал ряд деятелей высшего духовенства (А. Яковлев. Александр II. М.,Тера, 2003, с.302). Синод признал «неудобным» помещать в церковной печати статьи, «бичующие злоупотребления помещиков» (Дело канцелярии Синода № 662 за 1860 г). Богословское обоснование подобной позиции приводилось в рецензии митрополита Платона на перевод книги по христианской этике: «В &403 внушается, что рабы, если только позволят обстоятельства, должны стремиться к своей свободе. Сколь вредные могут произойти следствия от этого внушения – это для всякого очевидно. Между тем, по учению слова Божия, и рабы могут достигать вечного спасения. Апостол ясно говорит: «Каждый оставайся в том звании, в каком призван». Ту же точку зрения выразил в 1859 г. Епископ Кавказский и Черноморский Игнатий (Брянчанинов) доказывал, что «рабство, как крепостная зависимость крестьян от помещиков, вполне законно и, как богоучрежденное, должно быть всегда, хотя в различных формах» (протоирей Симеон Никольский. Освобождение крестьян и духовенство //Труды Ставропольской ученой архивной комиссии, учрежденной в 1906 г. Вып. 1. Ставрополь, 1911, с.10).
НИ О КАКОЙ ЗАЩИТЕ ЦЕРКОВЬЮ НАРОДНЫХ ИНТЕРЕСОВ И РЕЧИ НЕ ШЛО, ТОЛЬКО ОТСТАИВАНИЕ СВОИХ, САМОДЕРЖАВЫХ И ПОМЕЩИЩЬИХ! И крестьяне церкви платили взаимностью – ненавистью к церковным эксплуататорам.
Тем не менее, император приказал митрополиту Филарету отредактировать Манифест об освобождении. «Тот, будучи принципиальным противником реформы, отказался от почётного поручения. Только нажим со стороны императора и настойчивые просьбы духовника митрополита заставили последнего взяться за перо. Манифест все равно получился неудачным, чувствовалось, что автор писал его через силу, впадая в ложный пафос и неискренность» (Л. Ляшенко. Александр II. М., Молодая гвардия, 2003, с.193).
Итак, по мнению Е.Шаховского, об отношении церкви к крепостному праву в России можно сделать следующие выводы:
1) Монастыри, вплоть до взятия под контроль государства их вотчин, исходили из своих имущественных интересов. При этом в погоне за прибылью монахи проявляли мало экономического расчета, разоряя крестьян и доводя их до бунта. Частые мятежи монастырских крестьян и стали одной из причин секуляризации.
2) Белое (немонашествующее) духовенство безусловно поддержало введение крепостного права и относилось к своим крестьянам достаточно жестко. Характерна консервативность, проявленная высшим духовенством при подготовке отмены крепостного права. Едва ли не единственное оно выражало протест, но, в итоге, покорилось воле светской власти.
3) Низшее духовенство по своему положению находилось между крестьянином и помещиком. С одной стороны, его обязанностью было проповедовать покорность барину, деревенский священник находился от помещика и в материальной зависимости. Но, в то же время, в конфликтах, связанных с крепостничеством, порой случалось, что низшее духовенство оказывалось на стороне крестьянства.
Но и после реформ Александра II синодальная церковь в материальном отношении продолжала процветать («Монастыри после отмены крепостного права». https://www.istmira.com/drugoe-istoriya-rossii/13191-monastyri-posle-otmeny-krepostnogo-prava.html). Число монастырей значительно увеличилось, особенно женских. К 1905 г. официальные церковные документы свидетельствовали о 2,5 миллионах гектар земли в ее собственности. Подарки земельных угодий церкви со стороны самодержавной власти продолжались. Однако в реальности эта статистика была занижена. Впоследствии Советской властью из числа церковного имущества национализировали 8 с лишним миллионов гектар земли, свыше 80 заводов, более 1800 гостиниц и постоялых дворов, 436 ферм, около 600 скотных дворов, не менее 300 пасек и т. д. Из этого следовало, что вся земля, отнятая у церкви в 1764 г., к началу первой мировой войны была вновь ей возвращена со значительным приростом. Бессарабские архиереи контролировали полтораста тысяч гектаров, Соловецкий монастырь – 66 тыс. с мощным хозяйством: литейное и гончарное производство, кирпич и изготовление саней, механический и смолокуренный цеха, свечной завод, мельница, каналы… и это далеко не всё. Подобных монастырей-монополистов в местной экономике было больше полутысячи.
Что в заключение можно сказать и какие основные особенности выделить о деятельности российской православной церкви в дореволюционный период?
1. Российская православная церковь (РПЦ) непрерывно укрепляла свою и самодержавную тоталитарную эгоцентрическую власть через религию, прежде всего, на основе НАСАЖДЕНИЯ БОГОБОЯЗНИ, запугивая страшным судом бога после смерти.
Вот что сказал о роли страха в религии лауреат нобелевской премии Б.Рассел: «Религия основана, на мой взгляд, прежде всего и главным образом на страхе. Страх – вот, что лежит в основе всего этого явления, страх перед таинственным, страх перед неудачей, страх перед смертью. А так как страх является прародителем жестокости, то неудивительно, что жестокость и религия шагали рука об руку» (Цитаты Б.Рассела. http://davai-lama.com/citaty/bertrand-russell/).
В борьбе за власть русская православная церковь порой действовала в ущерб национальным интересам России (во время смуты в XVII веке), ФАЛЬСИФИЦИРОВАЛА ОТЕЧЕСТВЕННУЮ ИСТОРИЮ.
2. Церковь стремилась превратить народ в ПОКОРНУЮ РАБОЧУЮ СИЛУ. Вместе с самодержавием отбирало у него все, оставляя только жизнь (чтобы мог работать на церковь, самодержавие и других эксплуататоров) и минимальные условия существования, дабы оставался живым и способным к работе, а также размножению, обеспечивающему непрерывность процесса пополнения рабочей силы.
Вместе с самодержавием, отобрав у народа все необходимое для нормальной жизни на этом свете, РПЦ взамен ФОРМИРОВАЛА у него ИЛЛЮЗИЮ ВЕЧНОГО РАЯ, который может обрести НА НЕБЕСАХ, ради чего он должен вытерпеть (с кротостью и подавлением гордыни) все тяготы земной жизни для спасения своей души в целях переселения в лучший и вечный мир. Другими словами: все мирские блага в этой жизни нам, а вам все блага на том свете, а на этом – тяжкий труд на благо церкви, самодержавия и прочих эксплуататоров.
Здесь уместно привести высказывание по этому поводу М.Горького: «Основная задача всех церквей была одна и та же: внушать бедным холопам, что для них – нет счастья на земле, оно уготовано для них на небесах, и что каторжный труд на дядю – дело богоугодное» (https://politshturm.livejournal.com/338526.html).
Для насаждения страха у людей перед богом, страшным судом после смерти и создания у них иллюзии райской жизни на небесах после смерти, церковь осуществляла ЖЕСТОКОЕ ПРЕСЛЕДОВАНИЕ ВСЯКОГО ИНАКОМЫСЛИЯ (порождавшегося, прежде всего, наукой и образованием), удерживала народ В НЕВЕЖЕСТВЕ, ТОРМОЗИВШЕГО РАЗВИТИЕ ЧЕЛОВЕКА И ОБЩЕСТВА.