Причина таких существенных сдвигов в валютной структуре расчетов очевидна: российские участники внешнеторговых отношений стремятся дистанцироваться от долларов и евро, которые для них стали «токсичными» валютами (они могут быть заморожены или даже конфискованы коллективным Западом; к тому же операции российских фирм с такими валютами могут быть заблокированы системой СВИФТ). Таких валют стали побаиваться и торговые партнеры России. Ведь они невольно оказываются под дамокловым мечом вторичных санкций. Кроме того, во внешней торговле России после 24 февраля выросла доля стран Евразийского экономического союза, с которыми и до этого значительная часть торговли велась в рублях.
По итогам трех кварталов нынешнего года доля рубля в экспортных расчетах выросла до 32,4 %, что почти в 2,6 раза превышает значение этого показателя по итогам прошлого года (12,3 %). Одновременно, как отмечается в «Обзоре…», «
Также наблюдалось стремительное снижение доля «токсичных» валют в операциях на российском рынке — как биржевых, так и внебиржевых операциях. За 9 месяцев 2022 г. доля операций в долларах США на валютной бирже снизилась с 52 до 34 %, в евро — с 35 до 19 %. В совокупности доля этих двух главных «токсичных» валют упала с 87 до 53 процентов, т. е. почти на 2/5.
Как отмечается в «Обзоре…», доля биржевых торгов в валютных парах с использованием юаня увеличилась с 3 % в марте до 33 % в ноябре. То есть китайская валюта уже обошла евро и наступает на пятки доллару США. Объем торгов в валютах других дружественных стран в месячном выражении вырос в 6 раз, с 6,5 млрд руб. в марте до 39,4 млрд руб. в сентябре. Аналогичная тенденция наблюдается и на внебиржевом рынке, указано в «Обзоре…». Суммарный объем операций на Московской бирже за ноябрь нынешнего года, согласно её данным, составил следующие величины по основным валютам (трлн руб.): доллар США — 1,56; китайский юань — 1,23; евро — 0,83.
Конечно, дальнейшего столь же быстрого роста операций с юанем и другими «дружественными» валютами может и не быть. Тут я согласен с директором аналитического департамента ИК «Регион» Валерием Вайсбергом, который считает, что «основной процесс перехода именно на рубль как на основную валюту расчетов, вероятно, приближается к концу» [40]. В итоге, как отмечает этот эксперт, должно получиться соотношение, которое будет похоже на новую географическую структуру внешней торговли. В этой структуре ещё остается потенциал наращивания экспорта в страны ЕАЭС, но эти поставки не будут расти с прежней скоростью.
Конечно, дальнейшей де-долларизации будет препятствовать и то обстоятельство, что экономика Россия по-прежнему сильно зависит от экспорта нефти и ряда других природных ресурсов, цены на которых устанавливаются в долларах США и евро. И покупатели российских ресурсов неохотно соглашаются на использование других валют.
Но есть и другие причины, которые могут остановить дальнейшее наращивание рубля и национальных валют в российских расчетах. В силу таких недостатков этих валют как высокая волатильность и тенденция к обесценению на длинных отрезках времени. Кстати, отчасти повышенный интерес наших торговых партнеров к российскому рублю возник в результате сильно обозначившейся тенденции к росту его валютного курса весной и летом этого года. Уже в конце нынешнего года обозначилась тенденция к ослаблению российского рубля, которая продолжится и в следующем году.
Чтобы увеличение доли российского рубля в международных расчетах РФ не носило конъюнктурного характера, следует обеспечивать максимально возможную стабильность валютного курса нашей национальной денежной единицы. А это как раз то, что Банк России перестал делать с конца 2013 — начала 2014 года. Заняв кресло председателя Банка России в 2013 году,
Кстати, в 2014 году Москва и Пекин вели переговоры о переходе к расчетам по двусторонней торговле в национальных валютах. Но после обвала российского рубля в декабре указанного года китайская сторона от всех ранее достигнутых договоренностей вынуждена была отказаться. Москва и Пекин продолжили использовать во взаимной торговле преимущественно доллары США и евро. Как бы не получилось так, что денежные власти России в очередной раз поставят подножку в деле де-долларизации международных расчетов РФ.
Вместо того, чтобы проводить долгосрочную и фундаментальную линию на использование российского рубля и валют наших партнеров в торговых и других внешнеэкономических операциях, денежные власти России лишь имитируют активность в деле обхода санкций коллективного Запада. Одной из таких инициатив является подготовленное ими предложение по использованию в оплате внешнеторговых сделок наличной валюты. Я уже писал на эту тему, высказав свои опасения: «Предложение о разрешении торговать с помощью наличной валюты — палка о двух концах. С одной стороны, новые правила могут помочь обходить западные санкции, поскольку операции с кэшем не видимы для западных финансовых разведок. С другой стороны, новые правила могут стать удобным прикрытием для тех, кто привык заниматься теневыми операциями» [41]. К тому, что я недавно писал, могу лишь добавить следующее: нáлом в виде российского рубля и национальных денежных единиц стран-партнеров участники сделок вряд ли будут пользоваться. Зачем? Ведь эти валюты и так защищены от «недреманного ока» финансовых разведок и прочих надзорных организаций Запада и могут спокойно перечисляться в безналичной форме без всяких рисков для участников сделок. Значит, речь может идти об использовании наличной валюты в виде долларов США и евро. Значит, невольно поощряется контрабанда, да ещё с использованием «токсичных» валют. Такие решения могут привести к возобновлению долларизации российской экономики, причём в самой дикой форме — в виде кэша.
Январский дефицит бюджета: финансовый провал или сезонное колебание?
6 февраля Минфин опубликовал данные об исполнении федерального бюджета за первый месяц 2023 года. Обнародованные цифры стали сенсацией, мимо которой не могло пройти ни одно российское СМИ. Воспроизведу некоторые из этих цифр. По сравнению с январем 2022 года доходы сократились более чем на треть (35,1 %), а расходы выросли почти на 60 % (59 %). В итоге между ними образовалась «дыра» размером 1,76 триллиона рублей. Это примерно 60 % от общей величины дефицита, заложенного в федеральном бюджете на весь 2023 год (2,93 трлн руб.)
Основной причиной недополучения бюджетом доходов стало снижение поступления нефтегазовых доходов на 43,5 % по сравнению с январем 2022 года. Что, в свою очередь, объясняется снижением цен на энергоносители, поставляемые Россией на мировой рынок. Экспортная пошлина на нефть привязана непосредственно к котировкам цен на российскую марку Urals. А эта марка в январе подешевела до 49,5 долл. за баррель. Для сравнения: год назад она торговалась в 1,7 раза дороже — по 85,6 доллара. Санкции коллективного Запада на сырую нефть, вступившие в силу в декабре прошлого года (запрет на поставки и введение ценового «потолка»), заставили российских экспортёров соглашаться даже на более серьёзные ценовые скидки, чем ранее. Вливания «Газпрома» в бюджет упали на 42,5 % по сравнению с январем 2022 года. Падение было обусловлено снижением выплат экспортных пошлин и особенно налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ).
Сильно просели поступления в бюджет и от других секторов экономики. В виде поступления налогов на прибыль и налога на добавленную стоимость (НДС). Ненефтегазовые доходы сократились на годовой основе на 28,1 %.
Что касается резкого взлета бюджетных расходов в январе (до 3,12 трлн руб.), то Минфин очень скупо объяснил причины такого скачка. В ведомстве сослались на ускоренное заключение контрактов и их раннее авансирование, не уточнив, о каких именно сделках идет речь. Расходы на госзакупки превысили 40 % всех январских расходов, составив 1,3 триллиона рублей. По сравнению с январем 2022 года рост более чем в пять раз. Судя по всему, речь идет о дополнительных расходах, связанных с российским обороннопромышленным комплексом (ОПК), а также выплатами военнослужащим, участвующим в специальной военной операции (СВО) на Украине. Общие январские расходы этого года стали одними из самых рекордных месячных бюджетных расходов за все годы. Явно более рекордными были лишь расходы декабря прошлого года, которые превысили 7 триллиона рублей. Именно они и создали дефицит бюджета прошлого года, который составил 3,35 триллиона рублей. Говорят, что в рекордные расходы декабря 2022 года были в срочном порядке включены некоторые непредвиденные расходы, которые следовало бы осуществить в 2023 году, но которые не нашли своего отражения в уже утвержденном трехлетнем бюджете 2023–2025 годов. И было принято решение: в целях более равномерного распределения расходов перенести часть их из 2023 года на декабрь 2022 года. Если бы такого маневра не было сделано, то в январе мы могли бы получить дефицит бюджета как минимум в 3 триллиона рублей.
Впрочем, и тот дефицит федерального бюджета, который был получен по итогам января, является рекордным месячным дефицитом за всю историю Российской Федерации. Более того, январская бюджетная «дыра» вполне сопоставима по величине с годовыми дефицитами российского бюджета. Так, бюджет 2017 года был сведен с дефицитом в 1,33 триллиона рублей. В 2018‐м и 2019 гг. бюджет Российской Федерации был профицитным. А затем он опять стал дефицитным (величина дефицита, трлн руб.): 2020 г. — 4,10; 2021 г. — 2,76; 2022 год — 3,35.
Кстати, замечу, что раньше в учебниках по экономике черным по белому писалось: одной из главных причин инфляции являются дефициты государственного бюджета. Совершенно верно: бюджетные «дыры» закрываются деньгами, которые не обеспечены товарной массой. Бюджетные дефициты создают дисбаланс между товарной и денежной массами в пользу последней. Сегодня об этом принято не вспоминать. Дефициты бюджета будут разгонять в России инфляцию. А Центральный банк будет её «таргетировать» путем повышения ключевой ставки. Следовательно, путем удушения реального сектора экономики.
Чем и как Минфин собирается закрывать бюджетные «дыры», которые неизбежны по всем месяцам текущего года? — Он будет действовать примерно также, как он действовал в прошлом году и в январе нынешнего года. Во-первых, прибегая к заимствованиям на внутреннем рынке, размещая свои долговые бумаги. Во-вторых, расходуя средства своей кубышки под названием «Фонд национального благосостояния».
Только что Минфин представил данные по операциям на рынке ценных бумаг за 12 месяцев 2022 года. Как и прежде, представленная информация касается сделок купли-продажи акций и облигаций. Но что примечательно: за исключением операций с государственными долговыми бумагами, так как Минфин перестал раскрывать такого рода сведения. Размещения новых партий облигаций проводились в январе этого года, имеются данные по отдельным размещениям, но обобщенную статистику Минфин уже не публикует. Впрочем, суммарные показатели можно подсчитать и самому. В ноябре-декабре 2022 года министерство регулярно размещало ОФЗ на сотни миллиардов рублей, а совокупный спрос в ряде случаев превышал 1 триллион рублей. А вот январские размещения оказались очень вялыми. На первых в этом году аукционах, 11 января, Минфин предложил инвесторам два выпуска ОФЗ с постоянным купонным доходом (ОФЗ-ПД) с погашением в ноябре 2032 года и июле 2036 года. Совокупный спрос составил 129,2 млрд руб., а объем размещения — всего 40,5 млрд руб. (минимальный результат с сентября прошлого года). Минфин понял, что собирать приличные суммы на рынке он сможет лишь с помощью бумаг с плавающими ставками (ОФЗ-ПК), которые дают большую доходность. Но, которые, естественно, будут требовать всё больших процентных расходов из федерального бюджета. Всего в январе объем размещения ОФЗ составил 209,5 миллиарда рублей. Как мы видим, этого сбора хватило на то, чтобы закрыть примерно лишь 12 % январской бюджетной «дыры».
Основной «палочкой-выручалочкой» для Минфина стала «копилка» ФНБ. Уже в начале января Минфин оценил, что бюджет недополучит в первом месяце года нефтегазовые доходы в размере 54,5 миллиарда рублей. Для компенсации этих потерь было принято решение в период с 13 января по 6 февраля в рамках действия механизма бюджетного правила, частично перезапущенного с 2023 г., продавать на рынке китайские юани на 3,2 млрд рублей в день.