Рита всхлипнула и порывисто обняла меня. Прижалась, задышала в шею.
— Так хорошо, что в сон тянет… — пробормотала она смущенно. — Давай, поспим чуть-чуть? М-м? Как Штирлицы? А потом сходим куда-нибудь! Еще светло совсем… Давай?
— Давай… — я крепче стиснул девушку, и с наслаждением закрыл глаза. Сладкая дрема накрыла нас теплым, невесомым одеялом…
Мне снилась Инна.
Пройдясь по причалу и косясь на небоскребы Манхэттена, Вакарчук оглядел «свою» облупленную яхту. Почившего Уортхолла не интересовали всякие новомодные навороты, вроде облицовки амарантовым деревом. Этот скряга купил себе «бэушный» иол с маленькой бизанью позади грот-мачты, чтобы можно было справляться с парусами даже в одиночку. Но вот, не справился…
— Шеф! — напомнил Чак о себе. — Такси ждет!
— Иду!
За рулем желтого кэба перемалывал жвачку толстомордый негр. Фуражка таксиста едва удерживалась на стриженной голове с мясистым загривком.
— Куда? — промычал он, неприятно выкатывая глаза в зеркальце.
— Бруклин-Хайтс. Кэнберри-стрит.
В глазах «кэбби» заворочался интерес — район для богатеньких!
— Да, сэр, — рокотнул он, и тронулся.
Степан помалкивал всю дорогу. Его занимала весьма важная проблема: как узнать «собственный» дом? Брайену Уортхоллу принадлежит трехэтажный особняк-браунстоун в тени высоких деревьев. На мятой фотокарточке всё это хорошо видно, вот только снимок черно-белый! И какого же цвета недвижимость? Коричневого, желтого, красного, серого? А черт его знает…
Такси свернуло на Кэнберри-стрит, узкую и уютную улочку, застроенную теми самыми браунстоунами. Было похоже, что выставленные в ряд двух- и трехэтажные дома сгребли, лишая проулков, и не просто сцепили боками, а еще и сплющили.
Высокие деревья вырастали чуть выше крыш, наводя тень и придавая месту элегическую утонченность. Глянешь — и не поверишь, что отсюда недалеко до трущобного Гарлема или эмигрантских кварталов Куинса.
Вакарчуку улица по душе пришлась. Что-то в ней было узнаваемое, не раз виденное в старых районах Москвы, и потому немного даже родное, дававшее волю легкой ностальгии.
— Стоп! — сказал Призрак Медведя. — Приехали.
Степан не спорил. Вылез из кэба и дождался индейца.