Я прижал лезвие к кончику пальца, поморщившись, когда выступила капля крови, и размазал по рогу, как это сделала Зависть. Я представила, как ворота со скрипом открываются. Или даже взрываются. Я надеялась, что если я буду достаточно сильно верить, желаемый результат проявится. Ничего не произошло.

Я изучала магию, и мне в голову пришла тревожная мысль. Гнев оказался в ловушке за пределами этого царства. Это означало, что, либо моя сестра перенесла его на Изменчивые острова до того, как Звездные Ведьмы сделали свое проклятие, либо они каким-то образом работали параллельно друг другу.

Если это так, то Нонна должна знать, что я была здесь.

Огонь вспыхнул в воздухе вокруг нас, лианы поползли вверх по воротам, сокрушая, обжигая и дергая, как будто я могла испепелить любой барьер, который они пытались воздвигнуть между мной и моим мужем. Взрыв за взрывом обрушивался на ворота, моя ярость росла с каждой неудачной попыткой.

Зависть выругалась и отступила назад, пламя поднималось все выше и выше, словно проклиная небеса. Какое бы заклинание ни использовали ведьмы, оно даже не сломалось. Я отпускаю свою магию, мои плечи поникли в поражении. Моя бабушка действительно заперла меня в аду.

— Нонна не может быть злодейкой.

— Ну, вот что любопытно в перспективе, — сказал Зависть. — В ее версии этой истории ты злая. Предсказанная тьма, от которого она должна защитить мир смертных.

— Но я бы никогда никому не причинил вреда. Независимо от пророчества.

Даже когда я сказала это, то знала, что это ложь. Если кто-то обидит Гнева или кого-то еще, кого я люблю, я без колебаний причиню им боль в ответ. Нанести ответный удар жестоко и злобно.

Зависть сжал губы, вероятно, уже зная, что я только что осознала, и оставил свой комментарий при себе.

Было так много слоев, которые нужно было разрушить. Проклятье. Пророчество. Я едва помнила, что оно вообще было, хотя подробности всегда туманныи. Кое-что, как мне сказали, было результатом проклятия, как оно искажалось с каждым пересказом истории.

Моя подруга Клаудия была той, кто сказал мне, что смутные воспоминания были результатом проклятия, что это то, что мешало всем нам помнить.

До этого я даже не знал, что существует проклятие или пророчество, только кровный долг перед дьяволом. По крайней мере, так утверждала Нонна. Моя бабушка наконец рассказала мне о пророчестве в ту ночь, когда мы попрощались. Она не сообщила много подробностей, только намекнула, что мы с Витторией каким-то образом просигнализировали об окончании дьявольского проклятия.

— Как ты сказал в ту ночь, когда я тебя встретил, — сказал я, грустно улыбаясь Зависть. — Это запутанная сеть.

— А мы только начали обрезать нити.

Мы оба помолчали.

— Если бы ты собирался здесь кого-то убить и не хотел, чтобы кто-нибудь узнал подробности, использовал бы кровь оборотня, чтобы замести следы?

Если Зависть и удивился моей смене темы, он этого не показал.

— Если бы я хотел спровоцировать войну, возможно. Чувства волков превосходны. В конце концов они выследили правду и нанесли сильный и быстрый удар. Это одна из причин, по которой демоны перестали похищать волков много лет назад. Использование волчьей крови не стоило той цены, которую они в конечном итоге заплатили.

— Думаешь, Виттория убила командира Жадности?