Мне и правда стало лучше, когда я вспомнила, что последней мыслью было позвонить маме Романова. Хорошо, что я не промахнулась в телефоне.

— Ну и замечательно, раз лучше. Давайте сверим данные.

Доктор быстро называл всё, что записано у него на планшете, а я офигевала и всё больше приходила в себя от того, что эти сведения им предоставил Романов. Даже номер паспорта он сказал правильно.

А про то, что не беременна, зачем сказал? А, ну это наверное, чтобы капельницу поставить, уколы. Да, это правильно.

Я метала в него молнии. Хотя на что мне злиться? Он всегда проявлял ко мне много заботы. Боялся, что договор нарушу?

Сейчас договора никакого нет и как мне себя с ним вести? Что теперь делать? Как начать разговор, не скатываясь в обиду?

— Можно я пойду спать? Я замерзла и очень устала, — тихо и немного сердито спросила я.

— Конечно, даже нужно! Думаю, что причина действительно в переутомлении, — для всех сказал доктор.

Фельдшер аккуратно снял манжету, убрал иглу из вены и рука будто ожила.

— Дмитрий Александрович, если Ирине станет хуже, сразу вызывайте. Дежурная бригада всегда на связи.

Екатерина Фёдоровна уточняла с доктором нюансы моего лечения, а фельдшер пошёл сопроводить меня в спальню.

Пока мы шли в моей голове бежали мысли красной строкой: «Какая бригада всегда на связи? Это платная скорая? За чей счёт? Романов не задумываясь оплачивает своей страховкой моё лечение?

Часа два назад я перевела пятьдесят тысяч аферисту Старову.

В голове мелькнул разговор о сумме, которая нужна этому негодяю и я решила, что надо честно сказать Романову, что Старов шантажирует и угрожает мне и ему. Ведь он опять через два три заявится и потребует денег.

Но сейчас не самое лучшее время для разговоров.

Зашла в комнату и показалось, что не была здесь неделю, хотя прошло каких-то два часа.

За это время я попала в загребущие лапы Старова, и мысленно прикоснулась к заботливым и нежным рукам Романова. Выбора не стояло. Разговор на долго откладывать нельзя.

Только я собралась отправиться в душ, как зашла Екатерина Федоровна и возразила:

— Я беспокоюсь за тебя, Ирочка, ты ещё слаба, вдруг сознание потеряешь? Давай я снаружи покараулю?

Ком подкатил к горлу от такой заботы.