— Это не тополь, а осина, проклятое дерево. С его помощью убили бога Бальдра.

Про Бальдра я кое-что помнил. Светлый ас, которому предсказали смерть от руки собственного слепого брата. Мать братьев — понятно, тоже богиня, не помню, как ее звали, взяла клятву с каждого дерева, с каждого камня, и с каждого куска железа, что они не причинит вреда любимому сыну. Разумеется, кое-что упустила — веточку омелы, которая была слишком юна и бестолкова, чтобы отвечать за собственные слова.

Боги Асгарда особым умом не отличались, а развлечений, кроме пиров и драки, у них было мало, поэтому, узнав, что Бальдр стал бессмертным, принялись испытывать его на прочность оружием из камня, из железа и из дерева. Конечно же, в руках слепого брата оказался дротик из омелы, подсунутый коварным Локи. Сколь помню, что бы там не случалось у древних асов, всегда оказывался виноват Локи.

— А разве дротик сделали из осины, а не из омелы? — удивился я.

— Почему дротик?

— Разве Бальдра убили не дротиком?

— Бальдра убили с помощью ловчей ямы, в дно которой Локи вбил колья из осины, — менторским тоном произнес маг.

— Вот как? — хмыкнул я. — У нас считается, что светлого бога убили дротиком из омелы. И убил его собственный брат, слепец. Случайно, правда.

— Глупости у вас считают, — поморщился маг и строго сказал. — Бальдр был единственным сыном отца богов Одина и Фригг — верховной богини. Разве у них мог родиться слепой сын? А если бы и родился, то асы немедленно сделали бы его зрячим. А омела… Фи… Сам-то подумай, сможет ли тонкая веточка пробить плоть человека?

Я не стал спорить, а лишь философски пожал плечами. Адриан — маг неплохой, но он не понимает, насколько на самом-то деле нежна и уязвима плоть человека и как легко ее пробить, а то и убить. Посматривая, как один из самых упорных гномов рубит кайлом воздух, пытаясь пробить в нем отверстие, спросил:

— А кто столкнул Бальдра в ловчую яму?

— Никто не сталкивал. Коварный Локи выкопал эту яму на дороге Бальдра. Осиновые колья пробили грудь светлого аса и с тех пор это дерево прокляли боги и люди. Светлый Бальдр отправился в царство Хель, но его доброта и красота оказалась так велика, что повелительница царства мертвых каждую весну отпускает аса наверх, к людям, и вся природа расцветает.

Я мысленно хмыкнул. В моем мире Бальдра убили по-другому, а вот чтобы его отпускали из царства мертвых — не упомню. Кажется, это случилось с иными богами или богинями. Но в сущности, какая разница, как погиб неизвестный мне бог? Но зачем проклинать осину, если виноват Локи? Нам бы сейчас другое понять — как же войти в рощу?

— Иг-г? — подал голос гнедой.

— Давай, — согласился я.

Жеребец, уже не в первый раз, оказался умней меня. Чего там гадать, идти надо, самим пробовать.

Гневко сделал несколько шагов вперед, потом напрягся, вытянул шею, словно одолевая какое-то препятствие, а потом резко рванул вперед. Что же касается меня самого… А я вообще ничего не заметил. Воздух как воздух, никакой стены, никакой преграды.

— Помоги! — услышал я сзади голос мага, переходящий в хрип.

Ох ты… Адриан, ринувшийся следом за крупом коня, сумел пройти, но не до конца — полы его плаща оказались прочно зажаты сомкнувшимся воздухом, словно бы створками невидимых ворот.

Зрелище, надо сказать, странное — человек стоит на одном месте, но не может сдвинуться с места, а его втягивает обратно непонятная сила, а завязки плаща живут своей собственной жизнью, пытаясь задушить собственного хозяина. Мгновенно спешившись, я разорвал шнурки, освобождая мага и тот прямо-таки рухнул мне на руки.