Этот его Койотский аромат кому хочешь голову снесет. Хочу сорвать с него рубашку и, обняв мускулистый торс, уткнуться в его грудь носом, чтобы почувствовать его запах еще насыщеннее.

— Наконец-то хоть кто-то сюда пришел! — воскликнул парень с фотоаппаратом, — Девочки! Реквизит смельчакам!

Внезапно над нами загорелись лампы, с двух сторон окружили девушки, цепляя мне и Рону на голову блестящие шляпы, какие были у нас в Вегасе. Мирону всучили сигару и картонные усы на палочке, а мне картонные губы.

Наши попытки сбежать пресеклись самым жестоким образом. Девушки в буквальном смысле встали грудью, не выпуская нас из зоны фотостенда для мини-фотосессии, а фотограф и вовсе рявкнул:

— Что вы растерялись, как Билл Гейтс на «Горбушке»? Работаем! Нашим молодоженам нужны красивые воспоминания!

— Что, Койот, ты только в обнаженке фотографироваться любишь? — хотела съязвить я, но слишком поздно осознала, что сдала себя с головой.

Да, я нашла тот выпуск «Maxim» с ним на обложке! И он там был абсолютно голый, прикрывая свое Койотское хозяйство треклятым полотенцем. Как по иронии судьбы, именно в таком виде я дважды и попалась на его сексуальное тело, как мышка на кусочек вкусного сыра в капкане.

— Иди сюда, принцесса заморская! — поправив свою шляпу, Мирон опустил руку мне на талию и дернул к себе, подозрительно наклоняясь к лицу своими неразборчивыми губами.

— Руками не лапать, слюнями не капать! — отклоняясь от него, прогнулась так, что заныл позвоночник. — Еще заразишь меня герпесом своих «медсестричек»!

— Это тебя своими биологическими жидкостями орошают все кому не лень! — снова вспомнил тот злосчастный чмок в щеку Рон.

В тесной близости с Мироном мой мозг никогда не работал, а сейчас, после такой длительной разлуки, и вовсе спешно повесил вывеску «перерыв» и помогать мне ссориться с Койотом не собирался.

Так и не придумав, что ответить, я как обычно хотела пригрозить его моське царапками, но в последний момент вспомнила какой он бабник-сиськолов, и ткнула ему в нос средним пальцем. В этот момент Мирон опустил ладонь и сжал мой зад с такой силой, что я от неожиданности вытянулась струной, открыв рот.

Так и запечатлел нас фотограф — с пылающими пламенем взглядами, с рукой Мирона на моей заднице и моим факом у его лица.

— Обалдеть как здорово! А теперь с улыбкой! — радостно вопил фотограф.

— Ненавижу тебя! — ласково промурлыкала я, растягивая бантик в фальшивой улыбке.

— И я тебя! — прохрипел Мирон, с таким же оскалом, обхватывая меня двумя руками и, кажется, пытаясь меня к себе приклеить намертво.

— Ты не прикоснешься ко мне после своих заразных шлюх! — почувствовав его стояк, занервничала я. Точно понимая, что я не устою!

— Борзова, ты достала меня! — озверел Мирон, подхватив меня на руки и утаскивая из шатра на глазах всех родственников.

— Куда ты меня тащишь, пещерный человек!

— Трахаться без остановки, пока все, что накопилось с августа, не закончится!