– Мам? Ты заболела?

– Нет. Только кашель.

Это конец.

– Мама, не надо приезжать. Ты мне Андрюху заразишь.

– Я маску надену.

– Мама! Какая маска? Сиди дома и лечись.

– А ты как?

– Сам справлюсь.

– Как?!

– Мам, я с идиотами справляюсь, а с грудным ребёнком не справлюсь?

– Я знала, что ты у меня молодец, – мама опять закашлялась. – Если что – звони.

Ага, молодец! Языком трепать легко, а вот что буду делать, пока не представлял. Господи, где там Катя?

Посмотрел на Риту, которая улеглась рядом с детской кроваткой.

– Что? Будешь помогать, – сказал собаке. – И не надо на меня так смотреть. Мне самому страшно.

Вспомнил, как выхаживал Рокси. А ведь она тоже была маленькая, беззащитная и голодная. А тут ребёнок. Свой. И стало так стыдно. Что оставил Василису в самые сложные для неё дни практически одну, что думал только о себе и своих желаниях. Правильно. Мы, мужики, быстро привыкаем к вниманию, а когда его становится меньше, то не разбираемся почему, а обиженно сопим в сторонке. Не приголубили нас.

Андрюха зашевелился. Рита тут же навострила уши.

– Да, вижу я! Тише ты! – шикнул на собаку, словно сын мог проснуться от того, что Рита пошевелила ушами.

Затаил дыхание в надежде на чудо. Чудо не произошло – сын проснулся. Решил сразу взять его на руки, пока он не устроил сольный концерт.

Я помнил, как Василиса брала Андрюху. Но у неё это получалось как-то само собой. Я же не знал, как правильно его поднять. Это же не кукла! Подсунул одну руку сыну под голову, а вторую под попу. И на вытянутых руках, почти не дыша, донёс до дивана. Чертыхнулся, так как не постелил пелёнку. Положил сына обратно в кроватку, расправил чистую пелёнку и перенёс его во второй раз. Выдохнул, почувствовав себя героем.

Мелькнула мысль, позвонить Ане, но она ведь не останется с моим ребёнком на ночь. Меня Наумов потом в порошок сотрёт! И решил, что должен справиться сам.