Хорошо не стало. Василису выписали через пять дней. Теперь дома все стояли возле кроватки, где лежал Андрюшка.

Когда мы решали, какое имя выбрать первое, что пришло на ум, было имя Андрей. Василиса почему-то замкнулась. Даже не понял из-за чего. Хорошее же имя! А потом Катя сказала, что отчество у неё было Андреевна. Вот совсем вылетело из головы.

– Василиса, ты чего? У меня даже и в мыслях плохого не было. А судя по Кате, парень был хороший. Да и деда моего так звали.

– Но ведь нельзя называть в честь мёртвых, – сказала Василиса.

– А просто так назвать нельзя? Не в честь кого-то. Да и звучит красиво. Крылов Андрей Иванович. Но если тебе не нравится…

– Нравится. Но я боюсь, что, – Василиса замолчала.

Подошёл к любимой женщине. Обнять её теперь было сложно – Андрюха мешался.

– Василиса, неужели ты думаешь, что я буду ревновать тебя к мёртвому парню? Я благодарен ему за то, что сначала он думал о тебе, а потом о себе. Я благодарен ему за Катюху, которую люблю, как родную дочь. И всё, чем я могу ему отплатить, это назвать его именем нашего сына.

По лицу Василисы потекли слёзы. Осторожно стёр их.

– Не плачь. Я люблю тебя. Люблю Катю. И люблю того, кто родится, какое бы имя ты ему ни дала.

Но вот с последним, как оказалось, было немного сложнее.

Я смотрел на крошечное создание, которому даже шапочка была великовата. Маленький, сморщенный, и… совсем не такой, каким называли его мама, Василиса и Катя.