В прошлом году Алина вдруг почувствовала несусветную скуку в колпинском светском обществе и ей вздумалось порыбачить. Нет, тогда она еще не думала переодеваться в мальчика. Девица с удочкой на берегу реки не такая уж и невидаль.
В лавке, где закупалась необходимой снастью, она и познакомилась с Николаем. Тот с забавным вожделением рассматривавшим рыболовные снасти. Она заговорила с ним сама. Нашлись множество интересных тем. Дробышева поведала Плотникову о том, какую рыбу ей доводилось ловить на дальневосточных реках. Этим она буквально повергла его в шок и сразу же превратилась в видавшего виды рыбака. Ну, а там ясное дело дошло и до совместного похода на рыбалку, для чего ей пришлось замаскироваться.
Н-да. Но вот теперь пришла пора заканчивать с этим маскарадом. Оно конечно юнкерам положены и выходные и отпуск. А значит и тетушку она навестит еще не раз. А то как же! Тетку Анну, Алина любила всем сердцем. Но с рыбалкой все же придется заканчивать. Если только в истинном обличии, да под присмотром, как оно и полагается для благовоспитанной девицы.
Она сбросила ботинки, брюки, панталоны и устремилась в ванную комнату. Тетушка любила комфорт, и могла себе позволить наличие в доме нескольких санузлов. Холодный душ едва не вырвал из Алины самый банальный девичий визг. Не иначе, Егор забыл затопить водогрейную колонку. Надо будет попенять. Потом. А пока, она стоически выдержала холодное омовение.
Покончив с мытьем и обрядившись в ночную рубашку, девушка с насаждением юркнула под легкое летнее одеяло. Подумаешь, стоят довольно жаркие деньки. Ничего страшного. Она специально выпросила у тетки Анны именно эту комнату. В ее окна солнце заглядывало только после обеда. К тому же, сквозь крону раскидистой груши. А потому будет достаточно прохладно…
Глава 2
Синица в руках.
– Разрешите войти, господин генерал-майор?
– Входите, – не отрывая взора от бумаг, разрешил сидевший за столом начальник Павловского военного училища.
– Господин генерал-майор, юнкер Азаров, разрешите обратиться?
Шатилов поднял взгляд на чудо богатыря вытянувшегося перед ним в струнку, с ладонью вскинутой к обрезу фуражки. А как еще назвать эту косую сажень в плечах, согласно последней медкомиссии, ростом в сто девяносто пять сантиметров. Богатырь и есть. Тем более, что к высокому росту добавлялось и весьма статное тело. Не сухостой какой, а витязь.
Н-да. Только вот именно это-то и представляло собой проблему. Члены экипажа бронеходов не могли быть выше ста семидесяти сантиметров. Это крайний предел. И желательно, чтобы при этом не являли собой эдакие кряжистые пни, а имели довольно щуплое сложение. Ведь мало запихнуть себя в рубку, нужно еще и боевую задачу выполнять, используя всевозможные органы управления. Бронеход представляет собой весьма сложную машину, требующую в прямом смысле этого слова особых талантов.
Оно конечно железо тяжелое, и ворочать его не мед. Но для этого есть команда техников. Недаром же за каждой машиной закрепляется трое механиков. Разумеется война преподносит сюрпризы, и порой самые непредсказуемые. Может случиться и такое, что придется обходиться своими силами. Ну да тут уж делать нечего, жить захочешь, не так раскорячишься.
Шатилов знал лично почти всех своих юнкеров, чем особо гордился. О подающих же большие надежды, ему было известно буквально все. А уж о тех, кто шел на получение диплома с отличием, так и подавно. Как впрочем хорошо знал и доставляющих проблемы. И данный юнкер, несмотря на свои показатели в учебе, имел и свои недостатки. В частности, был падок на женский пол.
Однажды по этой причине едва не разразился скандал. Но удалось все потушить еще в зародыше. Офицер вообще партия завидная, а уж бронеходчик и подавно. Тут и ореол романтики в духе времени, и достойное жалование, в полтора раза выше чем в обычных линейных частях. Ну и сам Азаров красавец, каких поискать.
Не сказать, что отчисление по физическим показателям в бронеходном училище такая уж большая редкость. Мальчишки. Они сильно отстают от девочек, взирающих на сверстников свысока. Но в какой-то момент вдруг неудержимо устремляются вверх.
Еще прошлой весной ничто не предвещало беды. Но к началу лета, молодой человек вдруг начал расти как на дрожжах. По всем правилам его должны были отчислить или перевести, как это случалось с другими. Однако юнкер продолжал обучение, возвышаясь в строю эдакой каланчой. Причем, не только на фоне своего взвода, но и училища в целом. Все полагали, что в отношении Азарова сделали исключение ввиду выдающихся показателей в учебе. Ведь высокопоставленного заступника у него не было. Но…
– Я слушаю вас, господин юнкер, – откинувшись на высокую спинку рабочего кресла, произнес Шатилов.
– Господин генерал-майор, я только что был на комиссии по распределению. Мною получен диплом об окончании училища с отличием. Согласно существующего положения я имею право на выбор места службы по собственному усмотрению.
– А разве комиссия не предоставила вам выбор, Григорий Федорович? – Обращая внимание юнкера на то, что тот для начальника училища ни какой-то безликий юнкер, поинтересовался генерал.