ДЕСЯТЬ ЛЕТ С ПРАВОМ ПЕРЕПИСКИ

Через два года после новоселья на улице Профсоюзной, 77 потолок квартиры Татьяны Борисовны покрылся бурыми разводами и протек энергичной капелью. Собравшиеся на очередной день рождения гости просили выдать зонтики, не знали, что сначала спасать от потопа – прически с нарядами или закуски, и шутили по случаю: «Ладно что коровы не летают…»

Гости посмеялись и ушли, а Татьяна Борисовна осталась с потолком один на один. Течь расширилась на всю комнату, нельзя стало раздвинуть диван. Вернувшись однажды с работы, хозяйка обнаружила залитую прихожую: вымокла одежда в шкафу и обувь. Скрытая в сырой штукатурке проводка угрожала коротким замыканием, в квартире поселились неприятные запахи горящей изоляции, плесени и сырости.

Течь, оказалась с долгоиграющим характером. После дождичка в четверг лить начинало в пятницу, а заканчивало к исходу воскресенья. Традиционные тазики и ведра «капали на нервы», намучившись бессонницей, Татьяна Борисовна раскладывала на полу тряпку.

Летом 88-го (10 лет назад!) начала она борьбу за право жить под белым и сухим потолком. Но мать-одиночка с малолетним мальчиком в однокомнатной квартире на девятом этаже во втором Давыдовском мало интересовала ЖЭКи, ЖРЭУ и прочих коммунальников. Хотя в многолетней эпопее были яркие эпизоды.

Однажды в квартиру завалились два крепко поддатых слесаря. Один остался держаться за дверную ручку, а второй протопал в комнату и перегарно выдохнул:

– Что тут у вас?

– У нас потолок течет, – проинформировала хозяйка.

– Где? – бормотнул слесарь и, пошатнувшись, медленно попытался сконцентрироваться на потолке. Сорвавшаяся в этот момент капля смачно хлестнула ему по носу.

– Теперь вижу, – удовлетворился слесарь. – Но мы не поможем, – заявил он. – Мы – сантехники! А вам нужен кровельщик.

Поддерживая друг друга, сантехники отправились искать калым полегче. А Татьяна Борисовна вновь осталась под худым потолком.

Приходили к ней и более серьезные люди, в галстуках и с дипломатами. На крыше что-то делалось, прочищались ливневки, но течь не прекращалась. Из пачки документов (бюрократическая переписка с коммунальниками), скопившейся у Татьяны Борисовны за две пятилетки, явствует, что последний серьезный ремонт на крыше сделали в 97-м году. Но весной 98-го капель возобновилась с новой, удесятеренной силой. Женщина в отчаянии вновь начала писать жалобы, запросы, заявления и вновь начала получать отписки, пустые обещания и не менее голословные ответы, суть которых сводилась к одному: «Когда сможем, поможем, а пока денег нет».

Вера в торжество справедливости таяла, надежда на поправку крыши уменьшалась. Говорят: слов нет, одни чувства. С ними и пришла Татьяна Борисовна в редакцию. И принесла заключительную главу 10-летнего романа. Это отпечатанный на машинке без ошибок ответ начальника ЖРЭУ-18 Сергея Окулова: «…дом включен в титульный список на ноябрь 99-го». И выполненный на компьютерном принтере, но с ошибками ответ директора МУ «Служба муниципального заказа по ЖКХ» Александра Круглова: «Ремонт кровли при достаточном финансировании будет выполнен в сентябре-октябре 99-го».

Татьяна Борисовна не верит руководителям, за 10 лет сколько их сменилось?! Смущает ее фраза Александра Круглова «при достаточном финансировании», а также то, что октябрь к концу, а на крыше конь не валялся.

Мы заехали к Татьяне Борисовне и воочию убедились, что потолок ненадежен, а крыша у девятиэтажки явно съехала.

Начальник ЖРЭУ-18 Сергей Окулов подтвердил редакции, что «он в курсе проблемы», что рабочие уже поднимались на крышу и даже сделали замеры, но их куда-то срочно сняли. Он опроверг слух о том, что у коммунальников астрономические задержки зарплаты, а «поэтому они делать ничего не хотят».

– Зарплаты небольшие, – сказал он, – у кровельщиков ЖРЭУ-18, кстати, рублей 500-550, а задержка составляет от силы две недели.

Не разделил он народное мнение о том, что в городе чуть не половина крыш течет. На его территории только 8-9 домов нуждаются в местном ремонте кровли, и лишь один, в котором живет Татьяна Борисовна, капитальном.