— Именно так.

— Вы не знаете его семью?

— Нет.

— Вы никогда не видели его мать?

— Нет.

— Вы не догадываетесь об этнической принадлежности Люсьена и понятия не имеете, почему его бросили?

После каждого вопроса Дианы Тереза Максвелл выдерживала короткую враждебную паузу.

— К чему вы ведете? — наконец спросила она.

— Ну… я ведь его приемная мать. И имею право узнать некоторые вещи, чтобы лучше понять моего сына.

— Все верно, но тут есть один нюанс: вы явно чего-то недоговариваете.

Диана представила себе маленькое тельце Люсьена: бинты, аппарат искусственного дыхания, трубки капельниц. У нее перехватило дыхание, но она справилась с эмоциями:

— Я ничего от вас не скрываю! Просто хочу побольше узнать о моем малыше…

Тереза Максвелл вздохнула, но ее тон смягчился:

— Я рассказала вам все, что знала, во время нашей первой встречи. По улицам Ранонга бродит множество беспризорных и бесприютных детей. Когда один из них серьезно заболевает, мы его забираем, вот и все. Так было с Лю-Сянем.

— Чем он болел?

— Мальчик страдал от обезвоживания и недоедания.

— Сколько времени он пробыл в приюте к тому моменту, как я за ним приехала?

— Около двух месяцев.

— И вы больше ничего о нем не узнали?

— Мы не ведем расследований.