Диана улыбнулась и направилась к распахнувшему ей объятия отчиму. Коренастый Шарль Геликян напоминал персидского царя. У него было смуглое лицо и узкая бородка от уха до уха. Курчавые волосы, венчиком окружавшие череп, напоминали грозовые тучи и удивительно гармонировали с темными глазами. «Девочка моя» — именно так он ее всегда называл. Почему «девочка», если Диане стукнуло тридцать? И почему «его», ведь они познакомились, когда ей было четырнадцать? Загадка. Она решила не углубляться в языковые нюансы и дружески помахала отчиму, но щеку для поцелуя не подставила. Шарль не настаивал — он знал, что падчерица не склонна к особым нежностям.

Гости перешли за стол, и беседа стала общей. Шарль, как всегда, блистал красноречием. Диана сразу полюбила нового — она не помнила, которого по счету, — спутника матери. Очень скоро он стал ее отчимом. В профессиональной сфере Шарль Геликян был знаменитостью. Он открыл кабинеты психологической помощи на нескольких предприятиях, потом сменил амплуа на советника крупных боссов и политических деятелей, выполняя весьма деликатные поручения. Какие советы он давал? Что именно ему поручали? Диана никогда ничего в этом не понимала и не знала, ограничивается Шарль тем, что выбирает цвет костюмов своих клиентов, или управляет за них их предприятиями.

По большому счету, ей было плевать и на профессию отчима, и на его успех. Она восхищалась Шарлем за его человеческие качества — великодушие и гуманистические убеждения. Этот бывший левак потешался над собой сегодняшним — богатым добропорядочным буржуа. Он жил в роскошной квартире, но продолжал рассуждать об альтруизме, народовластии и социальном равенстве, не боялся воспевать «бесклассовое общество» и «диктатуру пролетариата», хотя они и стали причиной едва ли не всех притеснений и геноцида в XX веке. В устах Шарля Геликяна скомпрометировавшие себя понятия приобретали прежнее величие и силу. Он говорил о них красиво и со знанием дела, к тому же сохранил в глубине души искреннюю пылкую веру.

Диана втайне ностальгировала по идеалам, вдохновлявшим поколение ее матери, хотя сама их не разделяла. Так человек, в жизни не выкуривший ни одной сигареты, может любить изысканный аромат дорогого табака. Революционная утопия завораживала Диану, хотя она все знала о резне, гонениях и несправедливостях. Когда Шарль сравнивал «красный» социализм с инквизицией и объяснял, что люди, узурпировавшие самую светлую и прекрасную мечту человечества, превратили ее в культ ужаса, она, как прилежная ученица, слушала, не сводя с него глаз.

Этим вечером разговор шел об огромных, практически безграничных, блистательных перспективах Интернета. У Шарля был свой взгляд на Сеть: он видел за технологической мишурой новый способ подчинения, даже закабаления людей, имеющий целью заставить каждого потреблять все больше, утрачивая связь с реальностью и забывая об общечеловеческих ценностях.

Сидевшие за столом гости согласно кивали. Диана незаметно наблюдала за ними: всем этим крупным предпринимателям и политическим деятелям было, как и Шарлю, глубоко наплевать на Интернет и будущее закабаление человечества. Они пришли, чтобы услышать непривычные мысли и насладиться общением с хозяином дома: обаятельный курильщик сигар напоминал им об их молодости, когда они действительно пылали праведным гневом, который теперь могли лишь изображать.

Неожиданно министр решил пообщаться с Дианой:

— Ваша мать сказала, что вы этолог.

У него была кривоватая улыбка, нос с горбинкой и бегающие, словно подвижные японские водоросли, глазки.

— Совершенно верно, — тихо ответила она.

Политик улыбнулся, прося остальных о снисхождении.

— Должен признаться в собственном невежестве — я не знаю, чем занимается эта наука.

Диана прикрыла глаза, чувствуя, что краснеет, опустила руку на стол и пояснила бесцветным голосом:

— Этология изучает поведение животных.

— Каких именно животных изучаете лично вы?

— Диких зверей. Пресмыкающихся. Хищников.

— Не слишком подходящий мир… для женщины.

Диана подняла глаза. Взгляды всех присутствующих были направлены на нее.

— Это как посмотреть. У львов, например, охотится только самка. А самец сторожит детенышей, защищает их от нападения. Львица — самое опасное создание африканской саванны.

— Какую мрачную картину вы нам нарисовали…