– Вы еще любите меня? – спросил Джо, поднимаясь.

– Вы так храбро обследовали рощу в поисках призрачного существа, от которого разбежались другие мужчины…

Его руки легли ей на талию и потянули ближе.

– Кроме того, можно даже не говорить, что вы чрезвычайно красивы.

– Я не возражаю, если вы это скажете.

Джо притягивал ее все ближе и ближе. Их губы почти соприкасались.

– И конечно, вы очень хорошо целуетесь.

Что он и доказал. Оливия обхватила его за шею, чтобы он не отпустил ее.

– Вы еще любите меня? – снова спросил он.

– Возможно. Но сначала мне нужно оценить вашу приверженность танцам.

– Я пропал.

Джо отпустил Оливию, потом достал из кармана музыкальную шкатулку. Поставив ее на большой камень, он открыл крышку.

И ночь превратилась в сказку. «Спящая красавица», звезды, мерцание костра и тихое блеяние овец, перекликавшихся между собой. Глубоко вдохнув запах свежей травы и овечьей шерсти, Оливия отдалась моменту.

Сэр Бристл, похоже, не уловил настроения. Он встал, отряхнулся и потрусил к дому, вероятно, чтобы лечь спать у кровати Виктора.

– Что я должен делать?

– Поднимите руку, вот так. – Оливия показала, какую позу надо принять Джо.

Подмигнув, он скопировал движение.

– А теперь, вы еще любите меня?

– Почти. – Она положила руку в его ладонь, другую опустила ему на плечо. – Возьмите меня за талию. Легко. Вы наверняка видели, как это делается.

Его пальцы легли ей на талию, но потом Джо погладил ее спину и потянул ближе. Так близко, что стук его сердца отдавался у нее в груди. Ни один мужчина не чувствовал ее сердца так, как Джо. У нее возникло ощущение – волнующее, – что близость с ним была бы куда более приятной и удивительной, чем с Генри. Но вместе с тем Оливию охватило чувство, что она будет несчастна, более того, раздавлена, если Джо когда-нибудь станцует вальс с кем-то, кроме нее. Может, ей не стоит его учить?