– Армия в такой ситуации бесполезна, – пояснил Смит.

– Вот-вот, – закивал Чиун. – Если бы часть вашей мудрости вложить в глупую голову Римо...

– Президент не хочет, чтобы американцы стреляли в американцев.

– Нью-Йорк он, как видно, давно не посещал.

Чиун по-корейски выразил одобрение замечанию своего питомца, одновременно напомнив Римо, чтобы он не откровенничал с Императором – каковым титулом он упорно продолжал именовать Смита, несмотря на периодические возражения со стороны последнего.

Ибо в восемнадцатом свитке Свода правил Мастера, записанных Старшим Мастером Ги (с комментариями Мастера Ги Младшего), говорилось:

«Доверие ассасина императору подобно мечу, который держишь не за рукоять, а за лезвие. Оно способно лишь повредить самому ассасину».

Римо ответил по-корейски, что отлично помнит этот пассаж, а доверие Смиту лишь облегчает им обоим работу, а вовсе не осложняет ее.

На что Чиун, опять же по-корейски, философски заметил, что кажущееся облегчением в начале может обернуться препятствием в самом конце.

Смит по-прежнему сидел на низеньком диване, положив на колени свой «дипломат», и с интересом прислушивался к странному бормотанию, которым обменивались Чиун и Римо. Когда собеседники перешли на повышенные тона, Смит понял, что они о чем-то заспорили.

Попытка Смита вмешаться натолкнулась на единодушную просьбу извинить их еще на пару минут. Когда наконец Римо и Чиун с видимым отвращением отвернулись друг от друга, Смит не выдержал:

– Так я повторяю – у нас проблема. Эта самая горстка индейцев сначала рассеяла людей шерифа, затем роту местной полиции, а сейчас одержала победу над национальной гвардией Оклахомы!

– Национальная гвардия Оклахомы – это часть федеральной армии, папочка, – объяснил Римо Чиуну.

– Что можно ожидать от армии, кроме поражений в боях? – вопросил Чиун. – И я думал, что машины из железа не терпят поражений.

– Если только они не корейского производства, – огрызнулся Римо.

– Римо, не спорь с Императором, – снова перешел на корейский Чиун.

– Я и не спорю, – ответил Римо по-английски.

– По-моему, вы как раз этим и занимаетесь, – удивленно заметил Смит.

– Если мне понадобится ваше мнение, Смитти, я обращусь за ним к вам. Извините, это у нас с Чиуном личное.

– Как ты можешь беседовать с этим безнадежно глупым Императором? – спросил Чиун по-корейски. – А сам ты – еще больший глупец. Что на уме, то и на языке – и с этим ничего уже не поделаешь.