– Лучезарная? Вам не спится? Что-то случилось? – тут же раздался надо мной вкрадчивый шепот Тайрина, а в темноте зловещим огнем блеснули его глаза из-под капюшона.

Я чудом не заорала и не оконфузилась. Желание найти какие-нибудь кустики для уединения стало совсем непреодолимым. И наличие там нежити больше не считалось каким-то таким уж сильно сдерживающим фактором. И чего я перед тем, как моститься спать, с Элайзой на пару минуток из храма не выскочила? Неловко, видите ли, да и не больно-то хотелось, ага. Терпи теперь, как дура!

– Н-нормально все… – только и смогла простучать зубами.

– Вы стонали, – продолжил он бесстрастным тоном.

– А, рана от стрелы просто ноет, – вздохнула, не став сообщать, что у меня в самом разгаре мысленное самобичевание проходит, а там без стонов ну никак.

– Регенерация тоже человеческая? Почему же при входе в мир вы не выбрали оболочку эльфийки, оборотня или хотя бы орка? – поинтересовался он, заставив меня удивленно вскинуться.

Пока за те несколько часов, что я здесь, персонажи вели себя строго в соответствии с прописанными мной параметрами. Понятно, прям все-все нюансы не учесть, но вот по оборотню точно имелась строчка: «Любопытство отсутствует». И что это тогда? Поддержание праздного разговора? У этих расспросов какая-то дополнительная цель? Или мое появление и дальше провоцирует изменение в некоторых моментах?

– Захотелось острых ощущений, – проворчала я, сев на своей лавке. Все равно не спала, да и Тайрин не торопился возвращаться к алтарю, на котором и сидел с момента, как мы все улеглись, охраняя наш покой.

– Залечить? – поинтересовался он будничным тоном, а я в первый миг даже не поняла, о чем речь, лишь недоуменно уставилась на него.

Ну или думаю, что на него, – в храме царила кромешная тьма, свой капюшон парень вновь надвинул пониже и ориентироваться на свет его глаз я уже не могла. Но мгновенье спустя я едва сдержала обреченный стон, смысл которого был: что ж я такой тугодумной родилась, память как у рыбки! Сама же прописала ему в ряд с боевыми заклинаниями и некоторыми полезными бытовыми еще парочку целительных на случай боя. А то на нем и Элайзе все быстро заживет, а Ронана одни лишь латы не спасут.

– Спрашиваешь! Лечи, конечно.

Не дожидаясь повторения предложения, споро стащила с себя его тунику и притихла, ожидая волшебного исцеления. На мое предплечье опустилась горячая ладонь, заставив вздрогнуть и едва слышно зашипеть, когда жар усилился. Но только я собралась возмутиться, как руку убрали.

– Ты передумал? – пробормотала я с недоумением и обидой.

– Все. Раны больше нет.

– Да ладно?

Недоверчиво прислушалась к ощущениям: вроде как действительно дергало и щипало меньше… Или не щипало уже совсем? Может, привыкла? Осторожно попыталась прикоснуться к следу от стрелы другой рукой, готовая в любой момент отдернуть при болезненных ощущениях, и пораженно выдохнула. Только гладкая, абсолютно целая кожа!

– Здорово! А можешь еще царапины залечить вот тут… – начала я, переместив пальцы ниже, где на меня выплеснула свое негодование Фанька, но и там ничего не ощутила. – Ты и их уже вылечил? Моя ты прелесть! И у меня еще ожоги были на бедрах… – спохватилась я, но, не договорив, осеклась.

Достаточно было представить, как полукровка в темноте касается своей горячей ладонью нежной кожи моих бедер, особенно учитывая, что ожоги очень высоко… Нет уж! Сначала капюшон сними, я тобой полюбуюсь, а там уже подумаю, что тебе стоит у меня щупать, в смысле лечить, а что нет.

– Да, для меня не проблема залечить ожоги.

– Я тебе верю, но, знаешь, не так уж сильно я и обожглась, сами заживут… – пробормотала несколько смущенно, радуясь, что в темноте не видно, как я покраснела… Глючный ворд! Вот как раз ему и видно все, в отличие от меня.