Но тот его словно не слышал. «Оно» начало медленно приближаться, одновременно извлекая наружу уже ставшее грозным орудие и представляя его на обозрение оппоненту. Как и всегда в последнее время «Одинокий странник» прятал свое лицо за раскинувшимися полями широкополой шляпы, не давая таким образом себя распознать. Он продолжал плыть на некотором возвышении от полового покрытия, что не осталось незамеченным оперативным сотрудником, поселяя в его сердце некую неуверенность и довольно большое смятение. «Это еще что за «херня»»? - думал он про себя, наблюдая за происходящим перед ним необычным явлением.

- Последний раз говорю! Стой! - не совсем уверенно гаркнул Горячев, стараясь придать голосу металлических ноток, что однако у него получалось достаточно плохо, выдавая определенное нервное напряжение, - Или я открываю огонь!

Буквально в то же самое время в небольшом закутке, располагавшемся этажом ниже и куда можно было попасть только минуя коридор верхних апартаментов, оставленный в одиночестве в кабинете Кентюрин лихорадочно думал, как бы ему освободиться от железных браслетов, накрепко приковавших его к кирпичной стене. «Вот «гад», - думал он про себя, относя эти слова к недавнему собеседнику, - взял и не оставил ключи. Сам побежал погибать и меня здесь оставил на уготованную мне жутким «монстром» погибель». В этот момент он заметил на столе, располагавшемся от него на расстоянии чуть более метра металлическую продолговатую скрепку довольно большого размера. «Вот что мне сейчас нужно, - подумал он, оценивая одновременно возникшие в связи с этим перспективные шансы, - но как ее мне достать? Рукой я до нее точно не дотянусь». Для пущей уверенности он все же попробовал это сделать, поднявшись со стула и вытянув вперед свободную руку. До спасительного предмета оставалось каких-то пять или семь сантиметров, когда другая конечность четко дала понять, что сцепное устройство является достаточно прочным.

Мгновенно оценив ситуацию, несостоявшийся похититель маленькой девочки оголил свою правую ногу и, изогнув тело так, что ему позавидовал был любой прославленный акробат и гимнаст, вытянул вперед левую ногу и уверенно коснулся большим пальцем металлической скрепки. Резким возвратным движением он скинул ее со стола, попав прямо под стул, на котором он располагался, во время, их «задушевной» беседы с оперативным сотрудником. Поднять скрепляющее устройство после этого труда не составило. «Можно, конечно, попробовать открыть сам замок, - лихорадочно думал преступник, - но на это уйдет какое-то время, которого у меня попросту нет – значит надо действовать по другому». Отодвинув более длиной конец от общего основания скрепки, Максим получил прямой игловидный металлический штырь, снабженный маленькой ручкой. Загнав его между сдерживающими зубцами одетого на его руку браслета, он смог разомкнуть запирающий механизм. Резко дернув освободившуюся накладку, задержанный смог, наконец, скинуть с себя удерживающее от свободных передвижений металлическое устройство.

Это случилось одновременно с раздававшимися в коридоре второго этажа полицейского здания пистолетными выстрелами. Горячев, не дождавшись от «Странного типа» понимания и убежденный, что тот проржавленный серп, находившийся в ее правой руке, будет использован исключительно для нападения, открыл прицельный огонь, одну за другой выпуская из своего пистолета все смертоносные пули. Однако, как нетрудно понять, «Существо» в это мгновение не расслаблялось и было готово к такому повороту событий, поэтому и смогло выставить впереди себя тот непонятный нормальному восприятию щит, спокойно остановивший предназначавшиеся ему свинцово-стальные заряды.

На этот раз, «Таинственный незнакомец» не стал экспериментировать с соединением всех металлических продолговатых предметов в единый снаряд, а сразу позволил им, не достигнув выбранной цели, попадать спокойно на пол. Наверное, ему все же стало вполне очевидно, что отделять мозг от головы единым ударом намного проще, менее проблематично и не требует дополнительно отвлекать на это внимание. «Одинокий странник» все время, пока полицейский вел беспрестанный огонь, продолжал сближение, оказавшись на момент окончания в магазине патронов не более чем в одном метре от предполагаемой жертвы. Вот он уже начал заводить руку со смертельным серпов для нанесения последнего в жизни Павла удара, но, вдруг, внезапно остановился, словно невольно узнал того, кто находился сейчас перед ней. Полицейский зажмурил глаза, ожидая страшного окончания своей жизни, а «Существо» первый раз со времени своего появления в этом провинциальном маленьком городе, издало наполненный зловещей жутью громогласный ужасающий крик, словно тысячи хищных зверей слились в едином продолжительном рыке. Стены этого здания невольно зашевелились, предполагая, что и они не способны долго выдерживать подобное звуковое воздействие. Как и следовало ожидать в таких случаях, основной поток воздуха, изрыгаемого страшным чудовищем, был направлен на стоящего прямо перед ним полицейского, отбросив его в конец длинного коридора и больно ударив головой о штукатуренную кирпичную стену. Воздействие было настолько сильным, что офицер почти сразу же лишился сознания.

Освободившийся от железных браслетов несостоявшийся похититель маленькой девочки в эту секунду поднимал с пола ботинок, который скинул для того, чтобы достать со стала спасительную железную скрепку. Услышав над собой этот наполненный жутким ужасом крик, раздавшийся словно из преисподней, он невольно вжал голову в плечи, бросил свой предмет и обуви и, не исключая матюгов, полушепотом молвил:

- Ну, его на «хер».

Больше немедля, он прыгнул на стол, стоявший возле окошка, открыл пластиковую створку и оказался на подоконнике, готовый немедленно прыгать вниз. Хоть по проекту здания он и находился на первом его этаже, но фактически, поскольку земля здесь шла под уклон, освобождая тем самым подвальные помещения, он оказался на значительном возвышении. Но разве такая мелочь могла остановить этого перетрусившего уже человека? Конечно же, нет. Осенив себя крестным знаменьем, он, как и был в одном только ботинке, спрыгнул вниз, упав на асфальтированную дорожку. На тот момент он совершенно забыл про поврежденную ногу и вспомнил об этом лишь в ту минуту, когда во время приземления почувствовал острую боль. Удивительно, но и на эти неприятные ощущения он не обратил никакого внимания и побежал к забору, огораживавшему территорию отделения, только немного прихрамывая. Воспользовавшись тем, что задняя часть забора была дощатой, он легко перемахнул на ту сторону и устремился прочь, как можно дальше удаляясь от этого ужасного места.

Ночи летом короткие и на улице уже занимался рассвет. «Таинственный незнакомец» выглянул на улицу через оконный проем, освобожденный от створки недавним удирающим беглецом, определил его направление и не спеша двинулся следом, словно черный лебедь плывя по воздуху над землею. В ту роковую ночь в здании смогли выжить только содержавшиеся в подвале подозреваемые в совершении преступлений, административно-задержанные и охранявшие их конвоиры, согласно инструкции занявшие оборону исключительно в своем помещении, да еще по непонятной причине оставленный жить оперуполномоченный уголовного розыска Павел Горячев.

Глава V. Нечаянная встреча

Коняев Андрей Геннадьевич занимал в этом отделе должность заместителя начальника полиции по охране общественного порядка и носил звание подполковника. Это был старослужащий, достигший сорокасемилетнего возраста и обладавший неисчерпаемым опытом в организации служебной деятельности. Высокого роста с худощавым телосложением он тем не менее среди своих подчиненных обладал непререкаемым абсолютным авторитетом и имел надо всеми сотрудниками безграничную власть. Любое его маломальское указание никогда не оспаривалось и выполнялось точно и в срок. Такого солидного положения он смог достичь, исключительно, многолетней кропотливой работой, сам неоднократно побывав в многочисленных переделках. Его худое продолговатой формы лицо обычно обладало сосредоточенным выражением, отчетливо передаваемое гладкой кожей смуглых оттенков; серо-голубые глаза наполнялись неимоверным умом, способностью логически рассуждать и проницательно мыслить, не исключая жесткой самоуверенной предприимчивости; прямой нос и худощавые плотно сжатые губы только добавляли этому человеку определенной уверенности в собственных силах.

Именно он и заступил в эти сутки дежурить по городу и району ответственным от руководства. Согласно установленного регламента ровно в половине двенадцатого опустившейся ночи он поехал осуществлять проверку наружных нарядов. Получив от следователя Маркина необычное сообщение, гласящее, что на их отдел совершено вооруженное нападение, он уточнил: находятся ли нападавшие снаружи или уже оказались внутри, после чего только начал координировать свои действия. Он являлся очень опытным и грамотным полицейским руководителем, поэтому узнав, что стрельба слышится уже внутри здания, Коняев разумно предположил, что такое вряд ли под силу одному человеку и совершенно очевидно, что в отношении них действует организованная преступная группа, которая, скорее всего, первым делом захватит оружейную комнату. Поэтому он и не бросился, сломя голову, на верную смерть, а доложил о случившемся в область и принялся ожидать прибытия подкрепления. Вдруг, перед самым рассветом воздух их города «разорвал» громогласный крик тысячи звериных глоток, словно бы слившийся воедино так, будто бы все они в едином порыве вырвались из самой преисподней. Бывшие с ним полицейские стали судорожно креститься, да и у самого подполковника рука невольно потянулась ко лбу, и только огромным усилием несгибаемой воли он смог удержать себя от этого проявления слабости. Через полтора часа показался ОМОН и спецназ, и вместе с ними высокий начальник проследовал к полицейскому отделению этого провинциального городка.

На улице уже полностью рассвело, а время перевалило за пять часов наступившего утра, когда наконец на подмогу оборонявшимся прибыло долгожданное подкрепление. Даже не заходя в здание, становилось вполне очевидно, что здесь все уже кончено и в живых вряд ли найдется много народу. Однако, не смотря на это, бойцы спецподразделений действовали согласно общепринятых правил. Окружив вначале все здание, они постепенно стали проникать внутрь, осаждая его по всем правилам военного дела. Никто из штурмующих не тешил себя надеждами, что в помещениях предстанет спокойствие и порядок, так как увидев еще на улице то, что осталось от дежурного по отделу и его преданного помощника, они предполагали, что и внутри окажется нечто подобное. Тем не менее даже такая уверенность не уберегла их от того жуткого отвратительного ощущения, которое мгновенно охватывало всех, кто невольно оказывался в эпицентре ночной беспощадной жестокой бойни. Всюду валялись окровавленные отделенные друг от друга людские останки, полы и стены обильно залиты еще не высохшей блестящей кровавой жидкостью, частично еще медленно стекавшей с тех мест, где имелась в огромном избытке. Все это перемешивалось с частичками серого вещества, в котором без труда можно было распознать человеческий мозг. Многие даже видавшие-виды сотрудники начали опустошать свои желудки от непереваренной с вечера пищи, добавляя в общий состав еще и рвотные массы, наполняя помещения таким всепроникающим удушающим запахом, что многим сразу захотелось на воздух.

Изо всех сотрудников только Коняев не мог позволить себе никакой даже малейшей человеческой слабости, поэтому, окружив себя наиболее стойкими, по возможности, немолодыми бойцами, он стал обследовать помещения вверенных ему помещений до самого последнего кабинета. На верхнем этаже один из омоновцев обнаружил Горячева, находившегося только-лишь без сознания.

- Один, кажется, еще жив!? - крикнул он сопровождавшему их подполковнику, проверяя пульс, приложив два пальца к сонной артерии.

Андрей Геннадьевич тут же поспешил к выжившему в страшной «мясорубке» сотруднику и убедился в правдивости изречения.

- Несите его вниз, - распорядился он, обращаясь к другим подоспевшим к этому месту сотрудникам, - там, наверное, уже приехала скорая.

- Не надо скорой, - промолвил Горячев, начинавший приходить в себя от активности хлопотавших возле него полицейских, - я в порядке, - сказал он, трогая поврежденную голову, где в результате столкновения со стеной лопнула кожа и неспешным потоком струилась кровавая жидкость, заливая волосы и нижнюю часть одетой на него гражданской одежды.

Тут же Коняеву кто-то сунул толстый платок и его приложили к поврежденному месту. Чтобы усилить эффект от тряпочного тампона пришлось увеличить его еще парой таких же. У одного из омоновцев оказался с собой бинт, и он тут же наложил с его помощью тугую повязку. Когда с оказанием первой помощи было закончено, офицер-подполковник помог раненому подняться и сопроводил его к своему кабинету, располагавшемуся прямо здесь за небольшим ответвлением. Оставив изучение помещений профессиональным сотрудникам, заместитель начальника полиции по охране общественного порядка решил «из первых рук» разузнать, что же приключилось в вверенном ему отделении. Как только они остались вдвоем, он обратился с вопросом к выжившему сотруднику: