Пока ждал возвращения Анура, Женя погулял вокруг дома, полюбовался миром. Местность, в самом деле, напоминала большой и глубокий каньон. Скалистые серовато-зеленые и серовато-бурые стены где-то отвесно вздымались, где-то ступенчато карабкались вверх и терялись в небесах.

Удивительная вещь, которую следовало бы заметить в первую очередь, – ни солнца, ни луны не было на небосводе. Женя не представлял, как здесь ночью, да и бывает ли она в этом краю. Но дневной свет, в лучах которого он гулял, давали мириады ярких, невероятно близких звезд. Белоснежные, лазурно-васильковые, золотисто-бронзовые, лилово-розовые, изумрудные, они создавали настоящий цветастый полог, который, точно на ветру, плавно и размерено развевался над головой. Словно это не небо вовсе, а волнующийся, мерцающий океан.

Дом, похоже, был единственным. А пейзажи составляли не только колышущиеся подобно тем же волнам зеленые луга, были и рощицы, и леса в отдалении, как и одинокие деревья. Одно росло совсем рядом, напоминая многорукий вяз. Вытянутые листья казались лентами, они подрагивали, извивались и тянулись вверх.

А еще все пространство наполнял тот самый шелест, что был шелестом ветвей, приоткрывших дорогу сюда, и далеким шелестом родных осин-великанов. И находясь теперь в этом невозможном месте, Женек легко поверил, что, всякий раз гостя у бабушки, слышал голос этого потаенного мира. Но что именно рождало его здесь, разгадать не брался. Может, это перешептывания лугов, может, бурчание бегущих волн небосвода или пение звезд.

– Пойдем, провожу тебя, – позвал Анур, поймав его взглядом.

А может, это дыхание и биение сердца самого отца, подумал Женя, следуя за ним.

На обратном пути Анур посоветовал ему подставить раненое тело чудотворным прикосновениям и поглаживаниям ветвей.

– Кто же вы? – спросил Женек.

– Да я не знаю, если честно, – признался он. – Кто-то вроде домового в своем мире. Как, возможно, и твой Мяук в вашем.

– Был, – добавил Женя.

Но Анур промолчал. А потом пересказал скупо свою историю. О том, что живет в Краю приливов – он сам так нарек свой дом – много лет, кто все это создал, ему не известно. О том, как однажды одиночество и скука его доконали, и он облазил весь каньон в поисках пути в чужие края. Нашел три.

– Ваш мир приглянулся больше. И похож я на вас больше, чем на существ из двух других, и неприметным оставаться у вас легче: люди очень сосредоточены на себе, и большинство ни за что не поверит в пограничное. Но главное, по какой-то причине вас я чувствую – эмоции, страхи и желания. Благодаря этому я избавился от одиночества, ведь мог разговаривать, слушать и ощущать, что у вас творится внутри. Но завел твердое правило – не вмешиваться в чужие судьбы. Лишь в редких случаях, бывало, радовал себя, преподнося кому-нибудь маленькое чудо.

А потом – абсолютно по-земному – Анур влюбился.