— Нормальный мужик, у нас его уважают, — отвечает Геннадий. — А насчёт работы — да, у нас полно вакансий. Только не так просто устроиться.

— Это почему? — заинтересовался я.

— У нас бригадный подряд, есть коэффициент трудового участия, за счёт этого получается, что зарплаты высокие. Вот я электрик, нас шесть человек, а ставок десять. И мы работу за десятерых выполняем. В конце месяца раскидываем лишние деньги, кому 1,1 делаем, кому 1,6 к окладу, а если залёт какой-то, можно и 0.9 получить. Меньше не делаем, все свои люди. Так что, зачем нам тебя брать на работу?

— И что выходит? В среднем? — спрашиваю я.

— Рубликов триста с гаком, — хвастается Генка.

— Неплохо, жить можно, — соглашаюсь я.

— Только деньги тратить некуда, — сознаётся Генка. — У нас с женой почти шестьсот рублей на двоих выходит. Детей нет пока. Ну, купили диван раскладной за двести в начале года, ну, летом магниторадиолу за триста. А так на сберкнижку откладываем. Вот если бы, как на березовском, машины давали.

— А там дают? — удивляюсь я.

— С этого года ввели очередь, ещё и в рассрочку можно оформить. У меня тесть там стоит на «Москвич».

Генка зовёт меня в гости, но я не соглашаюсь. Жена молодая, чего мешать? Да, и я в разведке. Хотя, «языка» уже взял, можно идти докладывать. Пока Ерошкина инфаркт не хватил.

– Да сам знаю, что нормальный, но пистон надо было вставить. Никто не понял бы, если бы промолчал, — кивнул на мой доклад шеф. — А насчет КТУ интересная тема, я полностью поддерживаю. У нас сильная нехватка рабочей силы. Везде, кроме управления торговли. Особенно на производстве. Безработицы, как на западе, нет, и не предвидится. И куда тратить деньги тоже подумаем, хотя, как по мне, вариант со сберкнижкой хороший.

Не согласен я с ним ни по поводу безработицы, которая скоро появится, ни с вкладами в воровской «Сбербанк», ограбивших в своё время советских людей. Но помалкиваю. Доказательств у меня нет.

Банкет догнал-таки нас уже ближе к ночи, но посидели скромно. Все, кроме Остоженко, тот за ради внучки выпил прилично и даже пел, а я подпевал. А что? Я сегодня молодец — свою работу сделал.

Ночевал я в гостинице, в номере люкс. Две комнаты, мягкая мебель, пузатый телевизор, холодильник «Бирюса», просторный совмещённый санузел с ванной, в которой сливная пробка подмотана изолентой. Полированный шкаф. А ведь я был тут, в этом самом номере, в прошлой жизни, лет двадцать спустя. Ничего не поменялось, телевизор только на импортный заменили, но такой же пузатый.

Утром едем в поселок угольщиков — Дубинино, это от Назарово ещё километров сто. Огромный разрез, огромные экскаваторы, куча БелАЗов. Масштабы добычи впечатляли. Но ещё больше удивило то, что и тут нас ждало ЧП. На шахте, причём.

— Тут и шахта есть? Я думал, вы открытым способом добываете уголь? — вслух удивился я.

— У нас есть, — вздохнул директор разреза.

Молодой ещё парень, и тридцати нет, на хорошем счету в крайкоме. Так Шенин по дороге о нём рассказывал. И вот — задымление подстанции. Людей всех эвакуировали, никто не пострадал, но, когда начнут опять добывать уголь — неясно.

Вид у директора, такой же страдающий, какой был у Ерошкина вчера.