— Какой нынче пошел народ юридически подкованный… — Копаев иронически хмыкнул, но тут же посерьезнел. — Правда ли, что вчера днем вы поссорились с Денисом Брагиным?

— Нет, неправда! — возмущенно сказал Егор. — Кто вам такое?..

— Правда ли, что вчера вы дрались с Денисом Брагиным на мечах? — перебил Копаев возмущение Егора следующим вопросом.

Егор ушел в глухую защиту.

— Фехтовали, а не дрались, — поправил он. И добавил: — Мечи были деревянные.

— Вы очень сильно ударили Дениса Брагина по левому плечу, — ровным голосом проговорил Копаев. — Он даже уронил свой меч…

— Черт! — воскликнул Егор. — Я не припомню вас среди нашей тусовки в парке, откуда вы?… А-а, — догадался он, — у вас есть информаторы, сексоты…

Егор постарался произнести последние слова оскорбительно, постарался вложить в них побольше презрения, но Копаева, конечно, этим было не пронять.

— Вы очень сильно ударили Дениса Брагина, и он на вас не рассердился за это?

— Рассердился, — неохотно признал Егор.

— Он рассердился на вас, — продолжал давить Копаев, — но, тем не менее, вы утверждаете, что не ссорились с ним?

— Нет, не ссорились, — упрямо сказал Егор. — И, вообще, я не понимаю цели ваших расспросов. В парке каждое воскресенье собирается довольно много людей, начитавшихся Толкина, на деревянных мечах там рубятся постоянно. Я сам со многими фехтовал и раньше…

— Но еще никого из тех людей не находили потом убитыми, — вставил Копаев и впился змеиными глазами в лицо Егора, отмечая малейшую гримасу.

— О-ох! — только и сказал Егор. То, что было пока лишь догадкой, предположением, которое хотелось прогнать прочь, получило подтверждение, стало страшным фактом. — Денис… — дрогнувшим голосом произнес Егор и, опустив голову, замолчал.

Копаев тоже не проронил ни звука; он ждал.

Егор шумно вдохнул, задержал воздух в легких, медленно выдохнул, потом снова посмотрел на следователя.

— Уж не хотите ли вы сказать, что я убил Дениса Брагина деревянным мечом?

— Зачем же деревянным? — деланно удивился Копаев. — Настоящим.

— Что?! — ошеломленно воскликнул Егор. — Вы это серьезно?

— Смертельно серьезно.