– Что с ней?

– Вчера около подъезда поскользнулась… В результате – перелом шейки бедра…

– Господи… – я знала, что в пожилом возрасте такие травмы опасны, – езжайте, конечно!

– Завтра прилетит ее дочь из Новгорода, и я вернусь.

– Хорошо.

– Я там наготовила на день. Мужиков покормишь?

– Не переживайте, Валентина Ивановна, я разберусь.

За делами на кухне день пролетел незаметно. Шутка ли, накормить шестерых здоровых мужиков. И как только она все успевала?! И готовить, и мыть после них.

К ужину, в дополнение к тому, что оставила Валентина Ивановна, все же решила испечь пирог с рыбой. Рецепт я запомнила еще с прошлого раза. На вид получился такой же. Надеюсь, что и на вкус тоже.

– Что ты делаешь? – глубокий низкий голос заставил сильно вздрогнуть.

Я в этот момент вытаскивала горячий противень из духовки, и мне понадобилось все мое самообладание, чтобы не выронить его из рук. С горем пополам поставила его на подставку, заправила за ухо выбившуюся прядь волос и повернулась к двери.

В проеме стоял Шевц. Скрещенные на груди руки и взгляд исподлобья яснее ясного давали понять, что он не доволен увиденным.

– А ты не видишь? – огрызнулась я. Злость и обида, дремавшие во мне последние пять дней, вновь проснулись.

– Вижу, – подойдя ближе, кивнул на пирог, – ты умеешь готовить?

Я не ответила. Не потому, что не хотела разговаривать. Язык прирос к небу и коленки задрожали, когда меня окутало его тяжелой аурой.

– С чем он?

– Рыба… – прочистила горло, – с форелью.

– Мой любимый, – улыбнулся он, отчего на щеке появилась ямочка.

– Я не знала, что ты сегодня приедешь, – не хотела, чтобы он подумал, что старалась для него, – Ты сказал, вернешься через неделю… Если б знала…

– Добавила бы мышьяка… – закончил он.