На лежке, зарывшись в сено, он зарылся в сено и немного согрелся. Среди деревьев показались звери, раздалось их хрюканье. Кабаны!

Раздался нестройный залп. Точнее сказать, по обязательной договоренности, первым стрелял Брежнев. Со стариком, разумеется, ничего не согласовывалось. Но с Мишей охранниками была проведена большая работа и он клятвенно пообещал им, что промедлит. И в итоге генсек, несмотря на годы и старческую медлительность выстрелил первым. И цель Брежнева – приличного размера кабан, – очевидно, была подстрелена. А для гарантии по той же цели бил егерь. Но этого нюанса как бы не было. Не зачем огорчать старого человека.

Сам Миша стрелял по другой «заманчивой» цели, выбранной им лично – стройной ели. Два патрона позволили определить, что мушка все-таки немного сбита. Что и требовалось доказать. Зверушек, в связи с этим, он не подстрелил.

Брежневу это настроение не испортило. Он прошел следом за убежавшим стадом и обнаружил подстреленного кабана. Зверь был приличным и это еще более улучшило его настроение.

– Ты, Миша, мне удачу приносишь. И здоровье улучшил и с тобой я хорошего зверя добыл. В эту зиму я еще такого кабана не стрелял. Молодец, парень! Сережа, открывай сумку, надо отметить.

Сотрудник девятки, поздравив Брежнева, раскрыл сумку и вытащил бутылку водку, рюмки и закуску. Незаметно отошел в сторону. У шефа сегодня только один гость на охоте, а, значит, один собутыльник. Исходя из этого же, Миша сегодня был обязан продолжить пьянку. А что делать.

Брежнев самолично разлил водку, подал кусок колбасы и огурец.

Они выпили. «Столичная» была крепкой и сердитой. Миша почувствовал, что коньячная основа, сложившаяся утром получила солидное подкрепление и он снова опьянел.

Брежнев то же оказался навеселе. Но не только от водки. Удачная охота, улучшение здоровья, даже мороз и ветер придали ему настроение эйфории. Он ткнул Мишу в живот:

– Сегодня массаж будем делать?

– Надо бы, – неопределенно сказал экстрасенс, не понимая, к чему ведет пациент.

К счастью, все обошлось. Брежнев только похвалил его и пригласил в машину. Охота завершилась, водку выпили. Что еще делать на холодке?

В отапливаемом салоне всяко будет лучше. Тепло и водка заставили его задремать. Проснулся он уже при подъезде к Завидово. Точнее сказать, Брежнев растолкал его, ворча, что на людях надо быть всем торчком.

Ух, лучше поработать в теплой комнате массажистом, чем «отдыхать» на морозе и ветру. Опять придется активизировать защиту организма, удалить из него алкоголизм и нормализовать системы жизнеобеспечения. Все это, конечно, сработает, но, напомнил себе Миша, излишне часто использовать эту методику нельзя – доведешь себя до истощения.

Брежнева с его охотничьими трофеями отвели на третий этаж, а Миша поплелся на второй этаж, чтобы принять душ, где-то с час поваляться в неглубоком сне и взяться за выздоровление своего тела от того безобразия, которое ему помогали делать товарищ Брежнев с компанией.

Впрочем, ему немного помогли. Едва он вышел из душа, как в дверь предупредительно постучали и в его номер вошла официантка с тележкой, на которой была масса всяких вкусностей: большой фарфоровый чайник с горячим крепким сладким чаем, блюдечком с нарезанным лимоном, булочки и пирожки.

– Угощайтесь, – мило улыбнувшись, сказала девушка, – перед ужином я к вам подойду за посудой.

Однако, сервис, – удивился Миша, – близость к сиятельному телу? Элементарная вежливость? М-гм, его красота и утонченность?

Чуть позже он это выяснит, а пока взамен сна Миша позволил себе побаловаться кисло-сладким чаем, сибаритствуя с помощью пирожков и булочек.

Он выдул почти две трети чайника и только после этого принялся разрабатывать тело, поклявшись, что после возращения целый месяц не будет пить, а излишки спиртного будет сплавлять Ичам.