Что случилось с пулеметом, никто не знал. Не работает, и все. Да я и не стремился выяснить, хотя нужно было бы знать, чтобы прихватить с собою необходимый инструмент и запчасти.

— Что там? — спросил Кравчук, когда я вернулся. Он возился с подбитой 45-миллиметровой противотанковой пушкой, которую следовало бы отправить в дивизионную мастерскую.

В это время вернулся с дивизионного артсклада на двух повозках Петр с минами для минометов.

— Ты куда?

— В роту. По заданию командира полка. — Мне хотелось это подчеркнуть, и я не удержался.

— Можно я с ним? — обратился с просьбой к начальнику Петр.

Кравчук неохотно согласился. Захватив с собой все необходимое, мы направились во вторую роту. Быстро вышли на опушку леса, где стояла наша минометная рота. Отсюда была видна крыша бани.

— Вы куда? — удивился знакомый лейтенант, командовавший на огневой позиции.

— В баню, — ответил Петр.

— Только суньтесь. Он вам поддаст пару!

Бойцы, выглядывая из окопов, подтрунивали над нами.

— Станьте за дерево или залезайте в окоп, — посоветовал лейтенант. — Иначе не бывать вам в бане.

Баня стояла на пригорке у небольшой речушки, и на пути к ней не было ни одного кустика, ни одной кочки. Все кругом просматривалось и простреливалось. Кусты и деревья вокруг минометов иссечены пулями и осколками.

— Подождите до темноты.

— Нет, лейтенант, мы пошли. Приказ командира полка.

— Тогда отойдите чуть влево и ползите рядом с нашим проводом прямо на баню. Наш связист знает, где прокладывать нитку. На пути есть две воронки. Учтите, снайпер никого к бане не пропускает.

Лейтенант вылез из окопа и показал на едва заметный на поле бугорок.

— Видите? То наш сержант лежит. Утром пошел на КП командира роты…

— Что же вы его не уберете?

— Вечером. А то еще кому-нибудь придется рядом с ним лечь.