Они застыли друг напротив друга. С каким-то отстранённым равнодушием Танатос отметил, что солнце тонет в воде: впервые здесь, на этом пляже вечного заката, наступала ночь.

Он сжал зубы.

Надо собраться. Надо взять себя в руки. И хотя бы попытаться объяснить.

Это ведь Ли. Она всегда понимала его, была умницей. А он… он никогда не лгал ей.

Попытается сказать правду и в этот раз — ту, которую может.

— Ты можешь угрожать мне, ты можешь уничтожить меня, подвести под утилизацию, но нет ничего, что я мог бы сделать…

— Ложь, — оборвала она. — Не можешь ничего сделать? Ты, генерал, в честь которого назван флагман, которому подчиняются сотни тысяч солдат?

— Всё не совсем так. Я — оружие, Ли. Я не могу ничего решать.

— Оружие? Серьёзно?

— Да. У меня с самого начала не было выбора. Просто доверься мне. Это ведь я! Ты сама говорила, что приняла бы меня любым, что можешь меня понять. Так попробуй понять и сейчас. Прошу.

Она рассмеялась, и этот смех был острее ножей.

— Серьёзно?.. Хотя нет, я, кажется, понимаю. Что тут непонятного, если задуматься? Ты — чудовище, ручная собачка этого психа Эласто. Ты даже не человек, а так, дополнение к его воле. У тебя нет ничего своего, ты просто игрушка. И только в вирте можешь притворяться нормальным человеком, да?.. Мне одно интересно: на что ты рассчитывал? Ты что, правда думал, что я приму тебя? Ты действительно настолько идиот? На что ты надеялся?

Она тряхнула головой и посмотрела на него холодными, совершенно чужими глазами.

— Ты не хочешь помочь мне, генерал Танатос, бог новой эры? Да будет так. Значит, я приду не к тебе. Слышала, у вас нормальные люди, профессиональные офицеры, тоже не в восторге от генномодифицированных уродов вроде тебя… Я, как капитан, сдамся в плен и проверю, сколько жизней смогу выторговать за компромат на тебя. На сколько ты готов поставить? Заодно и проверим.

Солнце утонуло в воде. Земля мелко вибрировала, и Танатос знал, что где-то там осыпается, распадается на пиксели их идеальный мир.

Он не делал ничего, чтобы это предотвратить.

— Ты не оставляешь мне выбора, Лиана.

— Выбор есть всегда, и я сделала свой. Прощай, Танатос. И знай: я ненавижу тебя.

Она исчезла, оставив его на пляже одного.

Танатос стоял, чувствуя, как боль медленно, но уверенно сменяется гневом. На его памяти он никогда, ни разу не испытывал такого.