На днях, узнав, что на рынке можно достать хлеб «по-чёрному» (600 рублей килограмм), она попросила, чтобы ей его раздобыли. После того, как я исполнила её просьбу, произошла трагедия: хлеб был нарезан ломтиками и положен на плиту, чтобы получились гренки, а девчонка-соседка несколько ломтиков стащила.
Горе старухи трудно передать словами. Целый день она лежит на кухонном столе (в её комнате тоже выбиты окна), беспрерывно стонет, всё время говорит о пропавших ломтиках хлеба. Вероятно, если бы у неё умер самый близкий человек, она страдала бы не так сильно.
Буфф:
Наконец, спустя восемь дней, пришла почта. Я не могу много писать. Болят глаза. Снаружи дьявольский холод. Мы вновь в объятьях русской зимы. Помоги нам Бог!
Вчера от мамы пришло подробное письмо. Отцу предстоит операция на глазах, и требуются деньги на её оплату. Я написал в Немецкий банк, чтобы тот ежемесячно переводил моё жалованье в 40 марок на счёт отца. Эти деньги помогут также и при ведении домашнего хозяйства. Если у кого-то ещё есть нужда, то я охотно помогу. У меня нет намерения копить деньги в банке.
Сегодня в блиндаже праздничное освещение. Помимо сконструированных мною из ручных гранат бензиновых горелок горит ещё и свеча, присланная из дома. Сегодня прибыли посылки: три большие и одна маленькая. Если бы я мог описать, какую радость доставили мои родители, сёстры и братья этими тёплыми вещами и великолепным куском шпика. Тысячу раз спасибо им за это! Но я хотел бы попросить прислать мне ещё шерстяные гольфы, а также спички или – ещё лучше – зажигалку.
Я опишу моё положение совершенно открыто, чтобы у моих родных не было лишних волнений. Опасность у нас в последнее время сильно уменьшилась. Уже несколько недель у нас нет потерь за исключением 60 лошадей. Зима также способствует затиханию боёв.
Уже восемь недель мы сидим в наших землянках. Теснота, темнота и холод истощают нас духовно и физически. Иногда я думаю, что разум покидает меня. Я становлюсь возбуждённым и нервным. В этом повинны также плохое освещение, затхлый воздух, дым и копоть в блиндаже. Но мы стараемся радоваться тому, что имеем хотя бы такое убежище. И меня утешает, что всё это временно.
Автор:
Признание Лееба своей ошибки в отношении наступления на Тихвин достойно уважения. Речь при этом идёт не только о его честности и привычке смотреть правде в глаза. Лееб понимал, что дальнейшее нахождение в районе Тихвина неминуемо поставило бы его войска под угрозу полного уничтожения. Были бы понесены невосполнимые потери. Ради сохранения солдат и недопущения окружения он пошёл на сдачу завоёванного им города.
Буров вновь с гордостью писал о том, что в Ленинграде, несмотря на голод, продолжалась культурная жизнь. Для кого-то она действительно продолжалась. Но большинству ленинградцев, подобно Скрябиной, было уже не до посещения концертов. Историк С. Яров приводит в своей книге «Блокадная этика» запись из дневника З. С. Лившиц. Побывав в филармонии, она не нашла там опухших и дистрофиков. Человек своей внешностью сразу же выдавал себя. Вид сытых людей вызывал стойкое раздражение у ленинградцев. В дневнике другого блокадника, Б. Капранова, приводится список тех, кто лучше питался. Это военные чины и милиция, работники военкоматов и другие, которые могут взять в специальных магазинах всё, что надо. А также повара, заведующие столовыми, официанты.
В записи Скрябиной примечательно описание бывшей домовладелицы. К ней испытываешь двойственное чувство. С одной стороны, осуждаешь за то, что она желала своей стране поражения. Но одновременно становится жаль, так как после 1917 года её жизнь пошла наперекосяк. Почти двадцать лет она прожила в ненависти к советской власти. Интересна информация Скрябиной о «княжеском подарке» для Каролины. Он был для неё подлинным даром. Советской пенсии ей хватало лишь на квартплату. Такие, как Каролина, жили в постоянном страхе, понимая, что являются первыми кандидатами на арест.
Что касается немецкого унтер-офицера Буффа, то, с одной стороны, он радовался, что ему не пришлось пока участвовать в боях. С другой стороны, в России он познал лишения, связанные с обитанием в тесной землянке в холоде и без освещения. Всё это вызывало стресс у него и сослуживцев. Большинство немецких солдат совсем не хотели здесь воевать и мечтали о скорейшем завершении войны с Россией.
Лееб:
Невозможно одновременно удерживать район Тихвина и проводить новую операцию с преодолением Волховстроя. Связано это с нехваткой сил. Имеются два варианта:
1. Отход от Тихвина к отсечным позициям. При этом будет потерян участок дороги между Тихвином и Колчаново. Но зато высвободят силы, необходимые для проведения новой операции.
2. Удержание района вокруг Тихвина. Но тогда придётся отказаться от новой операции. Второй вариант предпочтительнее, поскольку мы сохраняем тогда за собой мосты и дорогу, а Ленинград продолжает оставаться отрезанным. В первом случае мы теряем всё это и вынуждены будем при новом наступлении вновь идти через Волховстрой, завоёвывая то, что уже было утрачено.
Буров:
Наши войска начали штурм Тихвина.
Центральное отопление в Ленинграде не работает. В домах с печным отоплением тоже адский холод – нет топлива. 8 декабря предприятия, выполняя специальное решение Ленгорисполкома, начали изготавливать маленькие печи-времянки. До конца декабря предстоит выпустить 10 тысяч таких печурок.