— Скамейка запасных, кстати, это не так плохо: она даёт надежду на место в команде, но лучше, конечно, на неё не попадать. Рустам.
Тедеев протянул руку. Короткий зрительный контакт, непонятная улыбка и Матвеев ответил крепким рукопожатием:
— Тимофей. Ты тоже спортсмен?
— Ну как сказать…
— Прямо! — резкость в голосе и нетерпение во взгляде.
— Пять из десяти мячей могли оказаться в корзине когда-то, — пожал плечами Рустам.
Губы Тимофея растянулись в широкой улыбке:
— Баскетбол?
— Любительская игра от нечего делать, и то, если постараться. А так — типичный лузер. Диванный критик Большой Лиги по телеку.
Серые глаза Матвеева приобрели лёгкий прищур. Надежда, которая загорелась в них несколько секунд назад, потухла, и, отвернувшись от нового знакомого, он сделал вид, что сосредоточенно слушает нудную речь Анжелики Романовны. Скамейка запасных даёт надежду? Только не в его случае! А ведь счастье было так близко, чёрт побери!
Рустам с силой сжал прозрачный корпус шариковой ручки. Ещё немного — и тонкая пластмасса не переживёт натиска. Искушение было неистовым, но он не поддался. Выдержал, хотя внутренний голос, надрываясь, орал не включать заднюю. Почему не послушался?
— Спорт закрыт для тебя. Обратной дороги нет. Если не хочешь подвести команду, не стоит даже пытаться стать её частью. В противном случае, ты знаешь, чем это кончится…
Полтора часа, которые планировал провести в расслабленной беседе с однокурсницами, превратились в полнейшую пытку. Обида, досада, горечь и боль — всё, что с таким трудом пытался забыть, что похоронил в самых недрах, явило себя свету. К тому моменту, когда прозвенел звонок, Рустам был уже в полной боевой, чтобы покинуть аудиторию. Как полминуты пустого разговора смогли настолько выбить из колеи?
Вскочив с места, он поспешил к выходу. Коридор уже успел заполниться студентами. Гул раздражал. Нервы явно находились на пределе. Если не найдёт тихий угол, точно сорвётся. Рука крепко сжала лямку рюкзака. Уборные! Нужно умыться. Найти туалетное помещение не составило труда. Белый кафель, относительная тишина и прохлада — для душевного равновесия оказалось так мало надо! Стены напомнили о больничной палате — чёрт бы с ней! — главное, что здесь было тихо.
Забросив рюкзак на плечи, Рустам повернул смеситель, и из крана с глухим шумом полилась холодная вода. Пара горстей привели мысли в жалкое подобие порядка. Тедеев посмотрел на отражение в зеркале. На губах появилась тусклая улыбка. Кого ты обманываешь? И надолго тебя хватит? Глаза прожигали укоризненным взглядом. Голова понуро опустилась вниз — неудачник!
Глубокий вдох и такой же выдох — если бы не Аня, уже давно бы ехал в сторону дома. Рустам усмехнулся самому себе: нужно было взять ещё один пакет для чёртовых птиц и порелаксировать в парке. Может, не о большом спорте грезить, а записаться в «Гринпис»?
— На кой ляд я вообще рядился, Вань?
Громкое возмущение одного из вошедших в просторное помещение заставило отвлечься от жуткого процесса самобичевания. Тедеев тут же узнал в нём утреннего Цезаря. Вот тебе раз! Тот встал рядом со свободным умывальником и открыл воду, продолжая сокрушаться:
— Аллергия! У меня, может, тоже аллергия на эту грёбаную тушь, но я переступил через себя.
— Да забей ты, Дэн. — Его товарищ ловко запрыгнул на подоконник. — Всё и так ясно: Гущиной начхать. Благо, у тебя есть достойная ей замена.