– В воскресение? – не знаю почему, но эта новость меня очень обрадовала. Возможно, мне хотелось уединиться. Побыть в одиночестве. Собраться с мыслями.
– Пока не могу раскрывать военную тайну…
– Ладно, можешь взять, – пришлось натянуть на себя естественную доброжелательную улыбку, ощущая себя при этом более чем странно. С одной стороны, мне до жути хотелось, чтобы он куда-нибудь уехал, хотя бы на несколько часов, с другой – мне не хотелось давать ему свою машину, но желание побыть дома в выходной одной пересилило, поэтому я с трепетным чувством вручила ему ключи. Вовина персона реально уже поднаскучила в доме. И вполне вероятно, что он реально найдёт съёмную квартиру или временную подработку. Но почему у меня такое ощущение, будто мне что-то недоговаривают?
Саша до сих пор не звонил. Я уже начала подумывать о том, чтобы набрать номер его родителей. А может и полицейский. Хотя последнее, наверное, лишнее.
До обеда Вова снова копался в сарае, потом вернулся в дом, полчаса провёл в ванной комнате, а когда спустился вниз в чистом костюме, я даже на мгновение подумала, будто передо мной Саша. Но стоило ему заговорить, как я тут же вернулась на землю.
– Диан, не одолжишь пару сотен? Верну с первой получки, – поправляя галстук перед зеркалом, произнёс Вова.
– Да, конечно – я потянулась за сумкой, выудив из кошелька несколько новеньких купюр.
– Как я выгляжу? – сунув деньги во внутренний карман, спросил он.
– Просто отлично. Теперь перед тобой все двери открыты, – ещё хотела добавить, что он невероятно похож на Сашу, но не стала.
– Так я вылитый Санёк, да? – он странно улыбнулся. Я ощутила немую боль в груди. Его слова привели меня в ступор. Он будто читал мои мысли.
– Немного, – выдавила я.
Примерно через час, после того как Вова уехал на мой телефон пришло сообщение от Саши. В первый раз я прочла его на одних эмоциях, поэтому совершенно ничего не поняла, пришлось перечитывать.
–…И я скучаю – опечалено вздохнула я. Почему-то сообщение не принесло чувство успокоения. Наверное, мне хотелось услышать его голос. Но это всё же лучше, чем полное затишье. И не придётся звонить его родителям.
До вечера я занималась любимым делом – читала книгу. Сумерки за окном сгустились незаметно. Поэтому, когда я закончила читать, на улице, да и в доме было уже довольно темно. Чарли весь день гонял по дому резиновый мячик, а вечером захотел прогуляться во дворе. Накинув куртку, я выпустила щенка, и сама вышла на крылечко. Вова всё ещё не вернулся, и я уже начала подумывать, а не позвонить ли ему. Но желание побыть ещё немного в одиночестве и не слышать его надменный голос пересилило, и я даже не стала прикасаться к телефону.
После вечерней прогулки меня начало клонить в сон, и я не сопротивляясь, отправилась наверх. Так приятно и крепко я не спала уже давно. Наверное, сработало чувство облегчения от присланного Сашей сообщения. Но приятным сновидениям суждено было длиться недолго. А точнее до часу ночи.
В сонном состоянии я нехотя поднялась с постели, вооружившись сотовым, как фонарикам и спустилась вниз. Точнее собиралась спуститься, но застыла в самом верху лестницы. Шум исходил из гостиной, оно и понятно. Откуда ему ещё исходить? Поначалу, мне показалось, что Вова просто-напросто копошится на диване. Но когда я разглядела чей-то сверкнувший голый зад, то до меня тут же дошло, что происходит. Вова был не один. На кухне горел свет, поэтому было всё прекрасно видно. Не знаю, почему я продолжала стоять и смотреть, ощущая при этом полное омерзение, любопытство и… непонимание. Вова сдёрнул со своей пассии блузку. Сверкнули белые груди, которые он тут же сжал руками. Девушка ахнула. А когда она застонала, я догадалась, что он уже вошёл в неё, и в полном шоковом возмущении я убежала к себе в спальню. Полночи мне пришлось слушать эти стоны, охи и ахи, пока не заткнула уши двумя подушками и не заснула.
30
В который раз убеждаюсь, что самый неприятный звук – это мелодия будильника. Сегодня необходимо приехать в офис. Каждый понедельник собрание. У меня в запасе ещё два часа. Я заправила постель, умылась, почистила зубы и спустилась вниз. Вова и его спутница всё ещё спали в обнимку на не расправленном диване. Ночью, видимо, кто-то из них случайно сшиб вазу с цветами, подаренные мне Филиппом Миркоровым. Рассыпанные розы валялись по всему ковру, а возле дивана очередное мокрое пятно. Во мне начал просыпаться мистер злой бабайка. Я принялась собирать цветы, при чем, делая это максимально шумно, но ни Вова, ни его пассия не проснулись. Выругавшись, сунула розы обратно в вазу и отправилась на кухню, чтобы набрать воды. Лепестки на цветах заметно повяли, и почему-то меня это очень сильно расстроило. Сильнее чем недосып и мокрое пятно на ковре. Ведь цветы могли украшать мой дом ещё целую неделю, а теперь что? Жалкий веник. Но я всё равно вернула вазу с букетом на место. На ковре осталось множество осыпавшихся лепестков, но убирать я их не стала. Пусть знают, что ночью натворили.
Попивая свежий сваренный кофе на кухне, я поймала себя на мысли, что Вова меня не просто злит своим поведением, а попросту раздражает. Мне не нравится в нём абсолютно всё; его голос, взлохмаченные вечно немытые волосы, запах курева вперемешку с потом, его манера одеваться и разговаривать, его нахальное и при этом непринуждённое поведение, будто он пуп земли. Поскорей бы Саша вернулся.