Адам услышал то, что другие люди могли бы пропустить мимо ушей.

Он услышал смех.

То не был сатанинский смех; то был тихий и земной хохот человека, которому открылись знания, слишком обременительные и даже отчасти вредные для людей.

Белый дымок, виясь, летел над трубой коттеджа. И на долю секунды Адам увидел в этом дыму очертания красивого женского лица. Лица, не виданного на земле более трех столетий.

Агнесса Псих подмигнула ему.

Легкий летний ветерок рассеял дым; и лицо, и смех растаяли.

Улыбнувшись, Адам вновь бросился бежать.

За ручьем, промчавшись наискосок через луг, Адам догнал мокрого и грязного пса.

— Негодник, — сказал Адам, почесывая собаку за ушами. Барбос восторженно тявкнул.

Адам поднял глаза. Над головой зеленели ветви старой яблони, толстой и сучковатой. Может, она стоит здесь с начала времен. Ее ветви клонились к земле под тяжестью яблок, мелких, зеленых и недозрелых.

Со скоростью атакующей кобры мальчик взлетел на дерево. Через пару мгновений он вернулся на землю с оттопыренными карманами, шумно вгрызаясь в твердую и прекрасную плоть кислого яблока.

— Эгей! Мальчишка! Стой! — услышал он за спиной хриплый голос. — Это ты, Адам Янг! Я тебя узнал! Сегодня же все расскажу твоему отцу, так и знай!

Родительское возмездие теперь неминуемо, подумал Адам, улепетывая со всех ног вместе с собакой и набитыми полными карманами яблок.

Все как обычно. Но кара настигнет его только вечером.

А вечер еще так не скоро.

Швырнув огрызок в сторону своего преследователя, он полез в карман за следующим яблоком.

Он не мог понять, почему люди подняли такой шум из-за любителей этих простеньких древних плодов, но без шума жизнь стала бы гораздо менее интересной. И всегда останутся на земле яблоки, достойные, по мнению Адама, тех неприятностей, которые ты навлекаешь на себя, поедая их.

Если вы желаете представить себе будущее, вообразите мальчика с друзьями и с собакой. И лето без конца.

Да, если вы желаете представить будущее, вообразите сапог…[182] нет, вообразите развязанные шнурки, теннисные туфли, носки которых подбрасывают камешки; вообразите палку, которой можно пошуровать где угодно или зашвырнуть ее подальше для собаки, которая, может, вернет ее, а может, нет; вообразите немелодичный свист, в котором невозможно узнать новейший музыкальный хит, вообразите того, кто наполовину ангел, наполовину дьявол и вполне человек…

…который радостно бредет в сторону Тадфилда…[183]