Хани печально вздохнула и поковыляла наверх. Спустя несколько минут Фонарь помогал ей раскладывать мешки на столе. В одном явно не хватало монет. Я осуждающе посмотрел на девчонку – последовали очередные ахи и вздохи.

– Закатились, – она изобразила невинность и высыпала из сумки недостачу.

Солдаты Фредегара терпеливо ждали команды, чтобы схватить нас. Но сына Седрика глупцом не назовёшь – он сразу понял, что к ограблению мы непричастны. В противном случае, зачем вернули золото?

Фредегар приказал стражам подождать на улице, заверив, что его жизни ничего не угрожает. Как только солдаты покинули трактир, мы перешли к волновавшим вопросам.

– Я хочу знать, откуда у вас золото Алькасара, граф Девиер, – прищурился Фредегар.

– Как пожелаете, Ваша Милость, – улыбнулся я, – но сначала скажите, кого вы заподозрили.

Фредегар Конфидион всплеснул руками.

– Секрета в этом нет – дядюшку Хамиша. Думал, он решил забрать с собой часть богатств, прощаясь с троном. Меня радует, что я заблуждался. Видимо, я слишком плохо отношусь к нему.

– Вы ещё не обвинили герцога в пропаже? – осторожно спросил Жора.

– Нет, барон, – рассмеялся принц, – и не стал бы. О, в таких случаях виноватых всегда хватает. Только к краже они не имеют никакого отношения.

– И кто держал бы ответ? – поинтересовался я.

Юноша поправил волосы, затем сложил на груди руки и вскинул подбородок. Решал, достоин ли я ответа? Наконец он произнёс:

– Так как ключи есть только у казначея Лопейберга, то обвинили его. Советник Синмар закинул старика в темницу, колдовал над ним, но кроме слёз ничего не добился. Два стража, что дежурили ночью, тоже не помогли. Клянутся, что никто не проникал в хранилище. Ох, видели бы вы этих несчастных… Послезавтра на закате всю троицу казнят. Я уверен, они ни при чём, но Большой суд избрал мерой наказания смерть, и лишь он вправе её отменить. Либо… – он закрыл глаза и умолк.

Я в очередной раз отметил актёрские способности Фредегара, но нельзя же вот так взять и не договорить.

– Либо?

– Либо найти настоящего преступника, который подтвердит невиновность осуждённых, – продолжил принц.

– С годами в Алькасаре ничего не меняется, – усмехнулся Фонарь.

– К сожалению, это правда, Георг, но ведь кто-то должен понести наказание. Теперь ваша очередь быть откровенными, господа.

И я рассказал. Пускай не всё, но многое.

Во время моего монолога вена на виске у юноши вздулась, грозно пульсируя. Присутствующие чувствовали, как внутри него нарастал гнев. Теперь он знал всю правду о братстве волшебников, о заговоре против короны, о страшных заклинаниях астрала, из-за которых казну обчистили, и, конечно же, о колдуне, затеявшем смуту.