Верно, под влиянием повести Ивана Андреевича, купец Конон Полесский послал Петра Старого со всеми капиталами в Нижний Новгород продолжать вести торговые дела и служить русскому народу. Вторым воеводой в этом городе служил тогда, знакомый нам по сражению при Молодях дворянин Андрей Семенович Алябьев.

Петр Старый помогает Алябьеву сформировать и профинансировать Первое земское ополчение, которое выступало против поляков вместе с частями Михаила Федоровича Скопнина-Шуйского. В рядах этого ополчения служил и смоленский стрелец Иван Нечаев.

Потом Петр Старый и Андрей Алябьев участвуют в формировании Второго земского ополчения. Они играли в его создании ту же роль, что и купец Кузьма Минин и князь Дмитрий Пожарский, но не оставили такого глубокого следа в письменной истории отечества.

В 1613 г. Земский собор выбрал нового царя – Михаила Федоровича Романова.

Иван Андреевич Хворостинин возвращается после этого на военную службу и воюет с татарами на южных рубежах отечества.

По итогам военного похода 1618 года царь жалует воеводу за успешную службу «у стола серебряным кубком и шубой в 160 рублей».

Военные успехи князя вызывают зависть у других придворных. Для того чтобы отстранить Ивана Андреевича от царя, придворные интриганы опять обвиняют князя в «еретичестве», в том, что он «пристает к польским и литовским попам и полякам, заводит у себя латинские книги и образа, почитая их наравне с образами греческого письма».

По приказанию царя Михаила Федоровича и его отца патриарха Филарета в доме князя проводят обыск, в ходе которого изымают «литовские образа и книги».

Картину «Битва при Орше» за время нахождения князя в ссылке, украли из его дома поляки и увезли к себе в Варшаву. Поэтому при обыске конфискуют только списки с двух икон, почитаемых православными в Литовском княжестве.

Одной из конфискованных была икона, привезенная князем Ольгердом Гедиминовичем из Херсонеса в XIV веке и известная, как Корсунская Богоматерь. Она первоначально помещалась в православном храме Святой Троицы, а затем была перенесена в часовню над Русской башней. Вслед за переименованием башни в Остробрамскую во время гонений на все православное и русское в Литве, икона стала называться Остробрамской.

Другой была икона Виленских мучеников Антония, Иоанна и Евстафия – православных литовцев, живших при дворе князя Ольгерда Гедиминовича. Списки с этих икон были сделаны жившим в Литве русским художником, но он уже не владел родным языком и подписал их на польском.

Из книг, хранившихся дома у Ивана Хворостинина, при обыске забрали «Песнь Песней царя Соломона», изданную в Польше Франциском Скориной. Эту книгу евреи запрещали читать тем мужчинам, которые не достигли тридцатилетия. Священники, которым проводившие обыск стрельцы показали эту книгу, запретили ее читать православным вообще. Особо их возмутил VII псалом:

Иван Андреевич после этого обыска ждал, когда его арестуют и опять отошлют в ссылку. В один из дней ожидания он пошел попрощаться с отцом Иллиодором, который так и остался жить в Троице-Сергиевом монастыре после освобождения его от осады, а в последнее время сильно болел.

Между находящимся при смерти Иллиодором и его духовным сыном произошел следующий разговор.

– Иван Андреевич, скоро я отойду в вечные Божьи селения. В жизни я не выполнил одно поручение настоятеля афонского монастыря – не вручил московскому царю мощи из Древа Креста, на котором был распят Спаситель. Условием передачи мощей была помощь царя в восстановлении духовного хранилища православных ценностей – Свято-Пантелеймонова монастыря на Афоне.

Отец Иллиодор достал из лежащей у него под головой старой холщовой сумки сверток и развернул невзрачную тряпицу.

Перед глазами князя предстал небольшой наперсный шестиконечный деревянный крест со вставленными в него тремя кусочками мрамора.

Иван Андреевич принял из рук священника реликвию и поцеловал ее. Когда князь прикоснулся губами к кресту, он почувствовал, что от него исходит невидимая, но мощная сила.

– Что мне делать с этой реликвией, отче? – спросил князь.

– Передашь этот крест-мощевик царю Михаилу Федоровичу. Я узнал, что он взял под свое покровительство Свято-Пантелеймонов монастырь – выдает жалование на содержание обители и разрешает афонским монахам собирать по Руси деньги на ее поддержку. Отныне эта реликвия будет помогать роду Романовых во всех делах, связанных с сохранением православной веры и ее носителя – народа русского.