- Да отпусти ты! - стараясь отцепиться от Пахи, рявкнул немец. - Я сам не знал! Алекс Кох человек фирмы. Он мне не подчинялся. У меня был приказ не вмешиваться и не препятствовать его работе.

Паха перестал трясти оппонента и резко оттолкнул его от себя.

- Подлая душонка! - процедил он. - Никогда не доверял вашему брату. Все вы лицемерные паскудники, от которых нужно держаться подальше.

- Ладно успокойся! - примирительно заговорил Зиберт. - Я всё компенсирую. Отдам долю твоего погибшего парня и даже накину сверху...

Вчетвером зашли на площадку, Зотов закрыл сетчатую створку, и Зиберт тут же схватился за пульт. Нажал на кнопку. Но вместо ожидаемого завывания двигателя все услышали беспомощные щелчки редуктора где-то наверху. Лифт несколько раз вздрогнул, поднялся на полметра и неподвижно застыл.

- Только этого не хватало! - зашептал немец. - Если эта штука не расшевелится мы тут...

Он нажал на кнопку ещё несколько раз и, не дождавшись результата, отбросил пульт в сторону.

- Что ж это такое!? - застонал Зотов. - Не хочу подыхать как Сеня.

Он опустился на пол и уселся прямо на гофрированное железо.

- Не беспокойся! - отозвался Паха. - Мы все тут сдохнем от удушья раньше, чем до нас доберутся упыри.

Зиберт подошёл к переговорному устройству, снял трубку и нажал на кнопку вызова. Ждать пришлось несколько минут. Потом из микрофона донёсся хриплый баритон Готлиба.

- Что у вас там!? - расслабленным голосом поинтересовался он. - Все живы здоровы?

- Пьёшь!? Мать твою! - зарычал Зиберт. - У нас тут подъёмник сдох, а ты глотку водкой заливаешь?..

- Откуда мне было знать, что эта падла так быстро выйдет из строя. А я ведь предупреждал, вниз идёт как по маслу, а вот наверх может и не потянуть...

Готлиб что-то уронил, завозился с какими-то бумажками.

- Надо устранить перегруз, - секунду спустя добавил он. - Пусть выйдут двое, тогда мотор точно справится.

- Я туда не пойду, - завыл Зотов. - Нет, ни за что. Как хотите, лучше сразу убейте.

- Чего разнылся? - зашипел Паха. - Я выйду!

Сержант посмотрел на Воробьёва и молча кивнул. Жест более чем понятный.