Они забрались в кабину истребителя, готового к взлёту. Виктор услышал в наушниках весёлый голос Антона:
– Как тебе машинка? «Су», тридцать семёрка, моя любимая. Двигатель с изменяемым в полёте вектором тяги, способен выходить на сверхбольшие углы атаки и лететь с околонулевой скоростью при необходимости. Никакой тряски. Цифровая система управления. Красавчик!
Сверху доносился рёв бомбардировщика. Едва истребитель оторвался от взлётной полосы, как пространство вокруг неё стали вспарывать оглушительные разрывы авиабомб.
– Они бросили против нас крупные силы! Кажется, даже «Блэк Джек» задействовали! – с восторгом воскликнул Антон. – Как тебе наша машинка?
Самолёт поднялся уже высоко над облаками. Можно было перевести дух. И снова Виктору пришла мысль, что всё происходящее с ними чем-то напоминает мальчишескую игру в войнушку. Как прекратить её, пока ещё не поздно?
– Кем ты стал, Карл Линней? – Антон непонимающе взглянул на Виктора. – И что происходит с нами?
Антон не успел ответить. Самолёт вдруг резко вздрогнул, послышался треск снаружи.
– Спокойно, вошли в штопор, но ничего – включен режим автоматического выхода из него.
Виктор заметил через иллюминатор вспыхнувшее пламя в хвосте самолёта.
– Нас сбили! – отчаянно выкрикнул он.
– Ракета, – выдохнул Антон. – Они всё-таки достали нас. Похоже, из комплекса «С-400» шарахнули, ракетой «Триумф», она до четырёхсот километров достаёт. Пристегни ремни и нажимай кнопку справа у локтя. Катапультируемся!
Виктор сжался в комок и ударил кулаком из всей силы по красной кнопке.
На пути к Гавгамелам
Я всегда хотел быть Ахиллесом. И стал им. Теперь великие подвиги героя Троянских войн я совершаю в реальной жизни.
Я, подобно Ахиллесу, поступаю великодушно по отношению к врагам. Захваченную при Иссе семью Дария – его мать, жену, сына и двух девушек-дочерей – я окружил царской заботой. Признаюсь, жена Дария Статира поразила меня своей азиатской красотой. Но я не тронул её и запретил прикасаться к ней моим приближённым. Не следует забывать, что она из царской семьи. Когда я вошёл после битвы в палатку, где находились пленные, то увидел её державшую на руках сына Оха, которому не было ещё и шести лет. Я взял на руки сына Дария, и ребёнок доверчиво обхватил меня за шею руками. Странное чувство охватило меня. Я сказал сопровождавшему меня другу Гефестиону:
– Как бы я хотел, чтобы Дарий имел хоть немного такого характера.
Когда пленённым женщинам передали плащ Дария, который он бросил при Иссе, чтобы остаться неузнанным, они зарыдали, решив, что царь их убит. Услышав об этом заблуждении, прослезился и я над судьбой Дария и над такой преданной любовью к нему его семьи.
Когда мать Дария Сисигамбис приняла Гефестиона за меня, а поняв, что ошиблась, упала на колени, я поднял её с пола со словами:
– Ты не ошиблась, мать; и этот человек – Александр!
После победы при Иссе передо мной были открыты все пути. Я решил: время разделаться окончательно с Дарием ещё не наступило. Мне нужно было покорить сначала Финикию, чтобы покончить с господством персов в Эгейском море. Для этого надо было захватить морские базы персидских кораблей.