— Прости, что пришлось так поступить, моя маленькая воительница. Однажды ты поймешь, кто ты. А пока нам нужно скрывать тебя.
Она не хотела скрываться. Она хотела убежать от людей, что ненавидели ее, и жить с фейри. Но она умоляла Бадб об этом много раз, до боли в горле.
Айслинг не должна была жить с фейри. Бадб сказала, что это было опасно.
Она вздохнула и протянула руки.
— Будет больно?
— Немного. Это того стоит.
Бадб водила пальцами по ладони Айслинг, рисуя раскаленные линии. Ее ногти оставляли темные следы, как кисть. Она снова и снова водила пальцами, пока Айслинг не увидела глаз в центре своей ладони.
— Почему глаз? — спросила она.
— Чтобы твоя энергия была открыта. Я хочу, чтобы ты защищала себя, несмотря на твои оковы. Дай другую.
Магия обвивала пальцы и руки Айслинг. Это не было больно, но и не было приятно. Она выдохнула с шипением, сосредоточилась на биении сердца, пока рисовали другой глаз. В этот раз было хуже, ведь она знала, что ожидать.
Ток наполнил воздух, приподнимая пряди ее волос, жаля ее тело. Бадб работала старательно, пока два глаза не посмотрели на нее.
Айслинг подняла ладони, глядя на глаза. Они моргнули, двигаясь на ее коже.
— Чьи они? — спросила она.
— Твои из другого времени. Кто лучше присмотрит за тобой, если не та, какой ты станешь?
Она кивнула. Это было хорошим решением. Даже в юном возрасте Айслинг понимала, что доверять могла лишь себе.
— А теперь?
— Теперь ты ощутишь боль.
Бадб сжала кончики ее пальцев. Огонь опалил чувствительные подушечки, от боли Айслинг не могла дышать.
— Больно, — проскулила она. — Бадб, прошу.
Пот стекал между ее лопаток, но ее ждало еще семь пальцев. Ее челюсть болела от того, как она сжимала зубы, она задерживала дыхание. Ее ладони отрубили? Казалось, Бадб медленно отпиливала их, но они оставались с ней. Почему они не отваливались, если она резала кости?