— Англо-американцы практически полностью оккупировали Кольский полуостров. Их попытка захватить Архангельск отбита с колоссальными потерями для нападавших. Но экспедиционный корпус рвётся к Петрозаводску. Столица Карельской Республики сейчас в блокаде. На юге — захвачен Крым. Мы потеряли Севастополь, упорные бои ведутся возле Новороссийска. Турецкие части штурмуют Ереван. Массированные бомбардировки Грозного продолжаются. Отмечены налёты на наши города, находящиеся в радиусе действия их дальних бомбардировщиков. Мы перебрасываем части из внутренних округов, но… С топливом катастрофическое положение. Практически, авиация обеспечена на пять процентов от необходимого, танковые части — на два процента. Автомобильные части — ноль.

— То есть, наши машины стоят?

— Так точно, товарищ Сталин. Все необходимые войскам грузы перевозятся на лошадях и вручную.

— Понятно, товарищ Шапошников. Садитесь.

Сталин чиркнул спичкой и пару раз глубоко вдохнул, разжигая трубку. Затем, выпустив облачко ароматного дыма взглянул на сидящего рядом с Тимошенко Будённого.

— Что у вас, Семён Михайлович?

— Согласно вашего приказа, товарищ Сталин, я принял под своё командование Особый Западный Округ. У меня — пока ТИХО…

— Объясните, товарищ Будённый?

— Немцы ведут себя СТРОГО с условиями нашего прошлогоднего договора о ненападении. Прекратились даже их обычные нарушения государственной границы СССР авиацией. Но… Зато отмечено нарастающее перебазирование их полевых частей в Польшу. Все войска располагаются по линии новой границы. Отмечено усиленное строительство баз снабжения, полевых аэродромов, новых дорог, в том числе — и железнодорожных.

— Что вы думаете об этом, товарищ Будённый.

Маршал глубоко вздохнул и решился:

— Я не исключаю, товарищ Сталин, что уже в ближайшие дни, как только позволит состояние дорог, Гитлер нападёт на нас. К этому его усиленно подталкивают и Черчилль, и Пуанкаре, и Даладье с Чемберленом…

На мгновение за столом повисла глубокая тишина. Семён Михайлович озвучил то, о чём ДУМАЛИ все, но боялись высказать. Сталин тоже молчал, но трубка, зажатая в кулаке чуть дрогнула. Наконец изгрызенный чубук указал на Берию:

— Лаврентий Павлович, что у вас?

— Много, товарищ Сталин. И далеко не всё, точнее — совсем не всё из этого хорошее.

— Короче.

— На оккупированных англо-британцами территориях развернулось настоящее уничтожение населения. Не щадят ни женщин, ни детей. Убивают самыми жестокими способами: жгут живьём, сдирают кожу, расчленяют… Словно не людей, а как какую-то нечисть. На Кавказе и в Крыму развёрнута самая настоящая охота на русских. Активно участвуют местные националисты. Причём, слишком активно! Британские эмиссары устроили такое… Они платят фунтами за каждую голову, товарищ Сталин! Принёс пару ушей — полфунта. Принёс голову — фунт.

— Голову?!

Так точно, товарищ Сталин… По нашим данным, подтверждённым данным, интервенты не щадят никого. После них остаётся выжженная земля и пустыня. Пленные, после нечеловеческих пыток уничтожаются. Местные жители русской, украинской, белорусской национальности уничтожаются ПОГОЛОВНО…

…После окончания совещания, когда все разошлись Иосиф Виссарионович долго сидел с погасшей трубкой, затем поднялся из-за стола и перешёл в крохотную личную комнатку позади кабинета. Там его ждал Берия.